Ещё раз к вопросу об украинско-кубанских книжных связях

Слуцкий Аркадий Иосифович – кандидат педагогических наук,
профессор КГУКИ, член НТШ, г. Краснодар, Россия. aiskiev@yandex.ru

Грушевский Дмитрий Владимирович –
аспирант КГУКИ, г. Краснодар, Россия

Эти заметки посвящены кубано-украинским книжным связям в первой половине XIX века, конкретнее, месту украинской книги в формирующемся книжном пространстве Кубани, путям миграции украинской книги на Кубань. Об этом писали уже не раз (В. К. Чумаченко [19; 21], А. И. Слуцкий [10; 18], Д. В. Грушевский [3]). Книга – одно из самых полифункциональных явлений социальной жизни. Функции книги динамичны во времени и в формах проявления. Нам хотелось бы остановиться на одном из их проявлений, увидеть книгу как инструмент в поисках коллективной идентичности.

Печатный текст (книга) создает условия для сохранения исторической коллективной памяти. Историографические, фольклорные, языковые, художественные зафиксированные тексты – это всё обозначенные в культурном пространстве знаки идентичности. Совершенно очевидно, что, вырабатывая принципы формирования региональных книжных фондов и репертуара местной книги, создавая свою периодическую (региональную) печать, организовывая общественные библиотеки (собрания зафиксированных текстов), социум (или отдельная группа социума) пытается обозначить пространство своей коллективной идентичности. Особенно сложно процессы поисков идентичности складываются в зонах соприкосновения разных национальных и этнических культур, в условиях колонизации, освоения новых территорий. Именно к таким территориям относится Кубань. Уже в момент административного вписывания Земли войска Черноморского в российскую государственность (в административно-территориальное строение России) на её землях столкнулись разные культуры, разные языки, разные культурно-исторические системы ценностей. И сегодня это можно почувствовать в культуре Кубани – особенно, в языке, в казачьей одежде, в песенной и литературной традиции.

В контексте наших заметок важно упомянуть ещё об одном (постоянно дискутируемом) вопросе: что мы разумеем под понятием «украинская книга» и как используем этот термин? Таким вопросом постоянно задаются библиографы, приступая к составлению «репертуара» [4]. Только ли книги на украинском языке, или книги, напечатанные на территории Украины? Через какие группы книг можно попытаться понять характер влияния украинской книжной культуры на книжную культуру Кубани, интерес кубанцев к украинской культуре, к украинской книге? Какова мера влияния на этот интерес местной интеллигенции и местной власти?

Кроме того, процессы миграции книжных потоков могут формулировать ещё целый ряд вопросов. Как быть с русскими кириллическими книгами, напечатанными вне Украины, но пришедшими (привезенными на Кубань) из Украины, из украинских монастырей? Или например, как расценивать ситуацию, что в середине XIX века украинская книга на Кубань интенсивно приходила не столько из Украины, сколько из Петербурга? Конец XIX века – начало ХХ века отмечены активизацией украинских маршрутов, деятельностью «Просвiти». Как и с чем всё это связывать? Только с географией украинского книгоиздательства? Каждое из этих социальных явлений отражает характер межкультурного диалога, сложные вопросы культурного (книжного) взаимообмена, вопросы политического и идеологического характера.

Едва ли на эти вопросы можно найти однозначные ответы. Анализируя ситуацию первой половины XIX века, правомерно выделить несколько групп книг: 1) книги, привезенные с территории Украины и оказавшие влияние на кубанскую культуру, 2) книги, посвящённые украинской этнографии и истории в большем количестве бытовавшие на Кубани (независимо от того, где они были напечатаны и на каком языке), 3) литературные произведения украинских авторов, в первую очередь, напечатанные на украинском языке.

В истории миграции украинской книги на Кубань, или миграции книжных потоков с территории Украины на земли черноморских (кубанских) казаков можно выделить ряд этапов. Первый этап – период заселения Черномории. Государственная власть не могла себя реализовать, не имея на территории Черномории книжных собраний. Нужны были книги законодательные, религиозные, учебные. Содержание (как и функциональная предназначенность) доставляемых книг были призваны обеспечить функциональные потребности кубанских чиновников, учителей, священников. Этот период характерен тем, что и русская книга, и украинская книга доставлялась в край через территорию Украины. Территориально, административно, «транспортно» Черномория, расположенная на Юге России, была ближе всего к Крыму и Украине. От того мы видим, что первые законодательные книги в Черноморию были присланы из Таврического областного правления [1, ф. 249, оп. 1, д. 255. Переписка с Таврическим областным правлением о высылке в Черноморское войско законов. 1793–1793], учебная книга в регион поступала из Императорского Харьковского университета (Харьковского учебного округа), богослужебными и церковными книгами Черноморию обеспечивала Феодосийская епархия. Но – понятное дело – законодательная книга была представлена петербургскими изданиями. В богослужебной и религиозной книге, которая присылалась из Таврии, преобладали московские издания Синодальной типографии и петербургские Александро-Невской лавры. Большую часть учебной литературы составляли издания Харьковского университета [14]. Судя по сохранившимся документам, это были методические пособия и руководства по предметам, изучаемым в уездном училище. Они были напечатаны на русском (а иногда и на латинском, немецком) языках. Можно ли говорить о том, что привозимые (присылаемые) в Черноморию книги были проявлением кубано-украинских книжных связей? Каналы миграции скорее отражали территориальное расположение Черномории в российском пространстве и её административную подчиненность.

Особо, очевидно, следует отметить привезённую в Черноморию в 1798–1804 годах библиотеку Спасо-Преображенского Киево-Межигорского монастыря. Войсковой атаман Т. Т. Котляревский, добиваясь разрешения передать библиотеку черноморцам, надеялся, в первую очередь, обеспечить необходимыми богослужебными книгами новые храмы и создаваемую Екатерино-Лебяжскую Свято-Николаевскую пустынь. География привезенных из Межигорья изданий была самая широкая. Были издания московские и петербургские, но больше всего было кириллических книг западно-славянской печати, в первую очередь украинской (Киев, Львов, Чернигов, Почаев). Среди авторов встречаем имена украинских и белорусских литературных, церковных деятелей – Иннокентия Гизеля, Антония Радивиловского, Иоанна Максимовича, Кирилла Транквиллиона (Ставровецкого), Стефана Яворского, Леонтия Карповича, Лазаря Барановича, Иоанникия Галятовского [15]. Следует учитывать, что Русская православная церковь с большой осторожностью относилась к учительным книгам, изданным в западных славянских землях, на границе с католицизмом. Их язык был сложен для чтения, их подозревали в униатстве, в католических ересях. «Евангелие учительное» Кирилла Транквиллиона- Ставровецкого (на Кубань привезли как минимум три экземпляра) царским указом «было приговорено» к уничтожению. Той надежды, которую на них возлагал Т. Т. Котляревский, они не оправдали. В Черномории эти книги не уничтожались, но и не использовались.

Небольшое количество личных библиотек было у черноморской старшины и духовенства (Есть еще один аспект, который следует не забывать при исследовании книжной культуры региона. Исторические архивы значительно чаще сохраняют для нас документы, рассказывающие о культурной, книжной жизни элиты. И практически не сохраняют источников, позволяющих изучать книжную культуру рядового казачества). Об их составе судить достаточно сложно. Прямых источников сохранилось мало. Библиографически реконструировать состав этих собраний (понять, где книги печатались, какую книжную культуру они представляют) за редким исключением невозможно. Но, тем не менее, фразы о книгах у Герасима Романовича Кухаренко, о библиотеке в семье Бурсаков (Книги с владельческими пометами Бурсаков хранятся в фондах Краснодарского историко-археологического музея-заповедника им. Е. Д. Фелицына) кочуют из публикации в публикацию. О нескольких личных библиотеках (И. Барвинского, М. Коссовича) рассказывают сохранившиеся описи имущества [5; 1, ф. 249, оп. 1, д. 286, л. 52, 52 об., 53. Реестр оставшимся имения покойного коллежского асессора Ивана Барвинского вещам]. Литературное творчество Я. Мишковского однозначно свидетельствует о знакомстве с ранними изданиями И. П. Котляревского [20]. Можно гипотетически порассуждать о библиотеке К. В. Россинского, но, не считая харьковских университетских учебников, сборников речей «говоренных в торжественном годовом собрании Императорского Харьковского университета», журнала «Сочинения и переводы студентов Имп. Харьковского университета» об украинских изданиях в его библиотеке (судя по сохранившимся источникам) ничего не известно. Зато свидетельств об изданиях петербургских предостаточно.

* * *

Ситуация начала меняться в конце 30-х годов. К этому времени уже была сформирована система управления Черноморией. С точки зрения администрации, образование и культура по-прежнему носили функционально-прикладной характер. Общественных библиотек в Черномории не было. Но именно в этот периода казачью интеллигенцию начинает не устраивать сугубо «прикладной», функциональный характер существующих в области книжных собраний. Для станичных правлений начинают приобретать не только законодательную (или регламентирующую) книгу, но и книгу исторического содержания. Я. Г. Кухаренко предлагает купить книгу А. Скальковского «История Новой Сечи», хранить её в правлении, чтобы всякий из казаков имел право «в свободное время читать или слушать читающих, вспоминать времена наших бессмертною своею славою предков» [6]. Собранию книг в станичном правлении, которое должно было обеспечивать реализацию управленческих функций, пытались придать новую, совершенно не характерную для него воспитательную функцию, сделать его общедоступным.

Впрочем, издание Скальковского распространял на Кубани не только Я. Г. Кухаренко. «История Новой Сечи иди последнего коша запорожского» была издана в Одессе 1842 году. В предисловии ко второму изданию автор писал: «Почти все издание разошлось за два года, половина тиража куплена храбрым черноморским казацким войском, которое мою книжку восприняло за истинную историю своих предков, среди ретивых подписчиков встречалось немало имен простых казаков и поселян. Одобрение потомками Запорожцев была для меня наилучшею похвалою». В том же предисловии автор приводит ещё одно свидетельство распространения книги в Черномории, письмо наказнаказного атамана, генерал-лейтенанта Н. С. Заводовского «С особым удовлетворением я хочу сообщить Вам, что "История Новой Сечи…" доставила читателям Черномории наиприятнейшее удовольствие памятью преславных их предков и получила всяческое одобрение и похвалу» [8].

В крае начинают появляться богатые личные книжные коллекции. В официальном ответе на запрос тифлисского начальства Я. Г. Кухаренко пишет об отсутствии общественной библиотеки, но тут же добавляет «...частные лица из войсковых чинов, желающих иметь издаваемые книги или журналы и газеты, выписывают их на собственный счет» [1, ф. 249, оп. 1, д. 2877, л. 4]. В Екатеринодаре и Новороссийске собирали большие и богатые личные библиотеки исполняющий обязанности наказного атамана Черноморского казачьего войска генерал-майор, литератор и этнограф Я. Г. Кухаренко; командир Псекупского полка, впоследствии генерал-лейтенант, историк казачьего войска И. Д. Попка; начальник 1-го отделения Черноморской береговой линии, контр-адмирал Л. М. Серебряков; смотритель Екатеринодарского духовного училища Василий Фёдорович Золотаренко. Обязательно нужно отметить, что все библиотеки по своему составу были абсолютно разные [1, ф. 260, оп. 1, д. 180; 2; 7; 13; 17; 10; 19; 12; 9]. Книга, необходимая для выполнения функциональных обязанностей, занимала в этих личных библиотеках скромное место. Состав библиотек, в первую очередь, отражал личные привязанности, культурные ориентации владельцев. В литературе не раз высказывалось мнение, что «степень распространенности (как и состав) личных библиотек является своеобразным индикатором образованности общества и уровня автономизации, духовной независимости его членов» [9]. Сравнительно сложный этнический состав населения Кубани, ориентация на различные культурные «коды» должны были найти и нашли отражение в составе этих библиотек. Я. Г. Кухаренко, поддерживающий дружеские отношения с Т. Г. Шевченко, Н. И. Костомаровым, П. А. Кулишом, много писавший на украинском языке, активно сотрудничавший с украинской периодикой, собрал прекрасную библиотеку украинской литературы. Авторами и читателем украинской «Основы» выступают С. А. Шарап, Ф. Бойчук, В. Мова (Лиманский), П. Барилко.

Широко представлена украинская литература в библиотеке И. Д. Попки. Его отец выходец из Украины. Об этой библиотеке сохранились наиболее исчерпывающие и достоверные свидетельства – её каталог. В первую очередь, библиотека Ивана Диомидовича рабочая. Он собирал все, что касается Кубани, Кавказа, казачества, независимо от того, кто писал и где издано. Он как бы изначально готовится стать историком казачества. Причём в этой истории этническим особенностям он уделяет не главное внимание, его больше интересует казачество как феномен русской государственности и истории. Украинская книга в его библиотеке представлена тремя комплексами: историей (Н. А. Маркевич, Н. И. Костомаров, А. А. Скальковский, П. А. Кулиш), художественной литературой (Н. Мордовцев, несколько изданий И. П. Котляревского, три издания Кобзаря Т. Г. Шевченко на русском и украинском языках, П. А. Кулиш), этнографией (В. Антонович и М. Драгоманов «Исторические песни малорусского народа», А. Л. Метлинский. «Народные южнорусские песни». Киев, 1854) [2].

В. Ф. Золотаренко тоже выходец из Украины, но в круге его чтения мы вообще не встречаем имен украинских авторов; не упоминается украинская книга в каталоге Новороссийской офицерской библиотеки, организуемой Л. М. Серебряковым. Обращает на себя внимание факт, что все составители библиотек не ограничивались «личным интересом», а постоянно инициировали других черноморцев к чтению, к занятиям профессиональной культурой. И. Д. Попка одним из первых затевает хлопоты об открытии общедоступной полковой библиотеки, Л. М. Серебряков ведёт долгую служебную переписку об открытии в Новороссийске офицерской библиотеки. Я. Г. Кухаренко среди своих земляков – черноморцев распространяет петербургский украинский журнал «Основу», книги А. Скальковского и П. Кулиша.

Сам по себе столь разный состав личных библиотек свидетельствует о тех сложных процессах «поисков» идентичности, которые происходили на Кубани в конце 50-х – начале 60-х годов. Важно подчеркнуть, что во второй трети XIX века украинская книга попадала на Кубань, в первую очередь, по инициативе местной интеллигенции, главным был личностный фактор.

* * *

Этот личностный фактор останется постоянным на протяжении всей истории формирования книжного фонда региона, но в начале 60-х годов и администрация области сама начнет проявлять определенные книжные инициативы. В 1863 г. наказный атаман граф Ф. Н. Сумароков-Эльстон циркулярно предложил в Кубанском казачьем войске организовать 19 полковых, бригадных и окружных библиотек. Мы не будем останавливаться подробно на самой истории их организации, об этом уже писали [11; 16]. Нас интересует факт наличия украинской книги в фондах этих библиотек и насколько это подтверждается источниками. В фонде Канцелярии наказного атамана Кубанского казачьего войска ГАКК сохранилось дело «Об открытии и комплектовании полковых, окружных и бригадных библиотек» [1, ф. 249, оп. 1, д. 2330а. Т. 1–2. 14.02.1864 – 07.09.1866] в 1027 листов. Это сложный большой делопроизводственный комплекс разных видов письменных источников, позволяющий достаточно полно ответить на интересующие нас вопросы.

Процедура открытия библиотеки предполагала несколько этапов. Сначала, еще до открытия библиотек, офицерами полка составлялся и отправлялся в канцелярию Наказного атамана каталог предполагаемой библиотеки, или (в крайнем случае) список книг, которые для библиотеки (по мнению офицеров) следовало приобрести. Одновременно, командование войском (через публикации в газете) предложило книготорговцам принять участие в комплектовании создаваемых библиотек. В войсковую канцелярию начали присылать не просто предложения по комплектованию библиотек, но и проспекты (каталоги) изданий, которые могли быть приобретены. Среди присланных каталогов мы не встретили ни одного из Киева, Харькова или Одессы. Договор на поставку книг был заключен с петербургским книгопродавцом Н. Г. Овсянниковым. Тем не менее, и в проектах, предложенных офицерами, и в присланных петербургских проспектах достаточно представительно присутствовала украинская книга.

Было принято решение о выработке типового каталога полковых библиотек и централизованной закупке книг: это позволяло и контролировать фонды и экономить средства на оптовых закупках. Старший адъютант управляющего Канцелярией наказного атамана сотник Л. Ф. Прага сделал доклад о необходимости составить образцовый типовой каталог для полковой библиотеки [Там же, т. 1, л. 155–162]. Его поручили составить Директору училищ Кубанской области В. Д. Терзиеву. Подготовленный каталог утвердил наказный атаман. Черновая копия этого каталога сохранилась [Там же, т. 1, л. 203–213]. В него включены 298 описаний, из них сорок шесть названий (15,4 %) так или иначе связанных с украинской тематикой. Каталог был выслан Н. Овсянникову. Книги «тюками» начали доставлять на Кубань. Нам принципиально важно, что каждую полученную полком библиотеку сопровождала, составленная Н. Овсянниковым, опись, которая заверялась командиром полка, и копия которой отправлялась как отчётный документ в Екатеринодар в Канцелярию наказного атамана. То есть сохранилась возможность сопоставления 1) заказа на украинскую книгу, высказанного пожеланиями офицеров полка, 2) типового каталога, утверждённого наказным атаманом (характеризующего взгляды администрации войска на фонд полковой библиотеки), 3) опись присланным в каждую библиотеку книгам, позволяющая проследить реальное наличие книг в каждой полковой (окружной, бригадной) библиотеке.

Формат этих заметок не позволяет быть очень подробными. Фонды открывающихся библиотек были практически одинаковыми по количественным (около 450 названий) (Как правило, первоначальные фонды полковых библиотек были несколько больше, чем их определил в каталоге В. Д. Терзиев. По 65 книг каждой библиотеке подарил Н. Г. Овсянников. Кроме того, в библиотеки влились книги, хранившиеся в штабах полков и бригад.) и содержательным характеристикам. В каждой библиотеке количество книг украинской тематики колебалось от 40 до 50 названий. То есть из Петербурга в Екатеринодар было привезено около тысячи названий книг украинской тематики. В основном в фондах библиотек «украинская книга» совпадала со списком В. Д. Терзиева.

Так же как и в личной библиотеке И. Д. Попки, все издания можно представить тремя блоками: историческую, художественную, этнографическую. Кроме того, в фондах было три украинских альманаха и сборника: «Хата», «Украинец», «Родына». География и хронология изданий в полковых библиотеках выглядели следующим образом.

Табл. 1.
Распределение изданий украинской тематики в библиотеках полков
Кубанского казачьего войска по месту их печати

Табл. 2.
Хронологическое распределение изданий украинской тематики
в библиотеках полков Кубанского казачьего войска

Табл. 3.
Тематико-видовое распределение изданий украинской тематики в
библиотеках полков Кубанского казачьего войска

Всякая группировка в определенной степени условна. Сложно порой разделить интерес к литературным произведениям и к историческим трудам. В произведениях П. А. Кулиша историческая тематика сравнительно часто представлена литературными жанрами. Если в личных библиотеках черноморцев встречались издания конца XVIII века, то в полковые библиотеках, преимущественно, представлена книга 40-х – 60-х годов. От «Истории Малой России со времен присоединения ее к Российскому государству при царе Алексее Михайловиче с кратким обозрением первобытного состояния сего края» Бантыш-Каменского, изданной в Москве в 1842 году, до «Народных рассказов» Марко Вовчок на украинском языке «с малороссийским, русско-польским словарем» (СПб., 1862). Из книг, изданных до 40-го, года в библиотеках имелось издание «Описание Украйны» Гильома Боплана (СПб.,1832) Историческая литература была представлена большим количеством работ Н. И. Костомарова, П. А. Кулиша, А. А. Скальковского, Н. Маркевича, А. Ригельмана, Н. Бантыш-Каменского, Сементовского, А. Смирнова (всего 10 имен); этнография и фольклор – именами Н. Закревского, М. Максимовича, А. Л. Метлинского, А. Стороженко, П. Кулиша, литературные произведения – творчеством Тараса Григорьевича Шевченко (два издания «Кобзаря», «Наймичка», «Катерина», «Псалмы Давида»), И. П. Котляревского, Марко Вовчок, Гр. Квитки-Основьяненко, П. Кулиша, Гр. Сковороды.

Можно продолжить перечислять имена авторов, можно попытаться библиографически реконструировать фонды библиотек, но и выявленных на сегодняшний день фактов достаточно, чтобы сделать однозначный вывод: украинская книга с первых шагов черноморских казаков на новой земле активно участвовала в формировании новой региональной ментальности, сначала Черномории, а потом и более сложной этнической структуры, которую представляла из себя Кубанское казачье войско и Кубанская область в целом.

Источники и литература:

1. Государственный архив Краснодарского края.
2. Государственный архив Ставропольского края. Ф. 377. Оп. 1. Д. 35. 42 л.
3. Грушевский Д. В. Кубано-украинские книжные связи в деятельности украинских обществ Кубани // Социально-гуманитарный вестник: Межвузовский сборник научных статей. Специальный выпуск. № 5. Материалы научной конференции аспирантов Краснодарского государственного университета культуры и искусств. Краснодар, 2010. - С. 24–28.
4. Дашкевич Я. Навколо «Репертуару української книги 1798–1916» // Репертуар украïнськоï книги. 1798–1916. Матеріали до бiблiографiï / Упорядкування, підготовка до друку та примітки Л. І. Ільницкоï; Передмова i наукова редакція д-ра iст. наук Я. Р. Дашкевича. - Т. 1. - Львів, 1995. - С. III–IV.
5. Иванов И. И. Библиотека конца XVIII века поручика Черноморского казачьего войска М. И. Коссовича // Книжное дело на Северном Кавказе: методы, источники, опыт исследований. - Вып. 7. - Краснодар, 2011. [В печати].
6. Мельников Л. М. Я. Г. Кухаренко и Т. Г. Шевченко в их взаимных отношениях // Изв. ОЛИКО. Вып. VI. Екатеринодар, 1913. С. 39.
7. Недосекин В. И. Черномория: Проблемы социально-экономической структуры. 1792–1860. Краснодар, 1980. С. 53–54.
8. Скальковський А. О. Історія Нової Січі або останнього коша запорозького. Дніпропетровськ, 1994. С. 20.
9. Рейтблат А. Библиотека для себя и библиотека для других // Что мы читаем? Какие мы? СПб., 1993. С.39.
10. Слуцкий А. И. Я. Г. Кухаренко и книга // Кухареновские чтения: Тезисы докладов историко-литературных чтений, посвященных жизни и творчеству Я. Г. Кухаренко. Краснодар, 1993. С. 8–12.
11. Слуцкий А. И. К истории организации полковых библиотек в Кубанском казачьем войске // Вопр. регионоведения. Вып. 1. Краснодар, 2002. С. 23–34.
12. Слуцкий А. И. Библиотека генерал-лейтенанта Ивана Диомидовича Попко // Книга: Исслед. и материалы. - Сб. 90. - М.: Наука, 2009. - С. 183–192.
13. Слуцкий А. И. Новороссийская офицерская библиотека: обстоятельства истории // Библиотека в контексте истории: материалы VIII междунар. науч. конф. - М.: Пашков дом, 2009. - С. 95–103.
14. Слуцкий А. И., Грушевский Д. В. Монография Д. И. Багалея «Опыт истории Харьковского университета (по неизданным материалам)» как источник изучения книжного дела Кубани (Черномории) // Кубань – Украина: вопросы историко-культурного взаимодействия. - Вып. 4. - Краснодар; Київ, 2010. - С. 20–32.
15. Слуцкий А. И. Библиотека Екатеринодарского уездного училища в дар библиотеке Александровского (Гельсингфорского) университета // Кубань – Украина: вопросы историко-культурного взаимодействия. - Вып. 5. - Краснодар; Київ, 2011. - С. 65–74.
16. Сулиева А. В. Полковые библиотеки Кубанского казачьего войска (вторая половина XIX века)// Книжное дело на Северном Кавказе: методы, источники, опыт исследований. Сб. статей. - Краснодар, 2010. Вып. 6. С. 255– 270.
17. Трёхбратов Б. А. «...Чтение есть необходимость всякого сколько-нибудь образованного человека...»: Из истории первых общественных библиотек на Кубани // Кубань: Проблемы культуры и информатизации. 1997. № 2. С. 23–26.
18. Черномория и Кубань в журнале «Киевская старина»: Библиографический указатель) / Составители: С. А. Слуцкая, Л. С. Финогина. Научный редактор и автор вступительной статьи – А. И. Слуцкий // Кубанский сборник: сб. науч. ст. и материалов по истории края. Том III (24). – Краснодар, 2008. С. 472–489.
19. Чумаченко В. К. Кубанский кобзарь // Кубань (альманах). - 1988. - № 4. - С. 83–90.
20. Чумаченко В. К. К личности Я. Мишковского // Вторые Кухаренковские чтения. Материалы научно-теоретической конференции. - Краснодар, 1996. - С. 21–25.
21. Чумаченко В. К. Українська книжка на Кубані // Вісник Товариства української культури Кубані. 2003. №4. С. 7.


Кубань-Украина: вопросы историко-культурного взаимодействия. Выпуск 6. Посвящается 170-летию со дня рождения Василя Мовы (Лиманского) / Сост. А. М. Авраменко, В. К. Чумаченко. – Краснодар – Киев: ЭДВИ, 2012. 380 с.