И.Ю. Мартианова,
соискатель кафедры дореволюционной истории России КубГУ
Человек в ХХ в. осознал хрупкость и уникальность своего существования в мире. И чем глубже укореняется в нас эта мысль, тем большей становится потребность в саморефлексии, в увеличении объема знаний о самих себе как в настоящем, так и в прошлом. «Discipul est prioris posterior dies» – «Ближайший для нас – день предыдущий», в данном случае – наше собственное детство. Круг его проблем уже около ста лет исследуется гуманитариями с разных позиций. Детство, как и всякое иное явление, имеет свою историю. По выражению Л. Демоза, оно универсально.
Детство как явление универсальное требует исследований, отображающих его положение в контексте истории государства, народа, общества. С другой стороны, не следует забывать и об интимности детства – мира малого, глубоко личного, с его привязанностью к миниатюрным предметам, небольшим географическим пространствам и узкому кругу знакомых людей. Идею о малости, свойственной миру детства, который «предельно сжат и компактен», где «нет огромных, несомасштабных человеку расстояний», где «все близко, все рядом» , высказал Ю.В. Линник в труде, посвященном философскому осмыслению важнейших проблем детства. Человек растет и вместе с ним по всем параметрам растет и его мир, но остается привязанность к своим детским впечатлениям как к первым наиболее эмоционально воспринятым. Именно поэтому представляет особый интерес история детства в связи с его малой родиной.
В работах кубанских исследователей так или иначе затрагивались вопросы различных составляющих мира детства. В первую очередь, это исследования, касающиеся становления местной системы образования и воспитания. Им посвящены исследования Ф.А. Щербины и Н.Ф. Блюдова (дореволюционный период), Н.Ф. Юркина (советский период), П.П. Матющенко , О.В. Матвеева , А.И. Фединой , Л.Е. Оспищевой , защищена диссертация Е.В. Манузина (постсоветский период).
Описанию кубанского, прежде всего казачьего, детства, уделяется большое внимание кубанскими этнографами. В 1994 г. работы М.В. Семенцова, В.Ю. Креминской, С.А. Жиганова и О.А. Романько были представлены в сборнике «Традиционная культура и дети» . Однако многие проблемы детства до настоящего времени остаются неисследованными – например, проблема отображения детства в воспоминаниях кубанцев, живших в конце XIX – первой половине XX в., чье детство пришлось на конец XIX в. В данной статье мы попытаемся представить, какое место занимают воспоминания детства в их жизни и в мемуарах, на каких фактах и событиях окружающего мира акцентируется память мемуаристов при обращении к теме собственного детства и, наконец, каким образом они представляли свой детский мир и его рамки.
Воспоминания – один из немногих видов исторических источников, которые отображают ранний период жизни человека. Иногда детство представлено скупо, несколькими строчками, а иногда этому периоду авторы посвящают свои воспоминания целиком. Степень освещенности детства зависит от того, какое значение придают ему авторы мемуаров, от их мировоззрения, от собственной склонности к самопознанию.
Вопросам использования мемуаров как источников по истории детства посвящены многие работы современных исследователей: В.Г. Безрогова , О. Дробот , А. Искандерова , М. Ледковской . По вопросам создания мемуаров и автобиографий в 1999 г. был проведен «круглый стол» среди представителей интеллектуальной элиты России, ставших авторами воспоминаний. Среди вопросов рассматривалось и освещение собственного детства в произведениях, основанных на личной памяти . Но и ранее, в советский период, отечественная гуманитаристика рассматривала эти вопросы. Им посвящали свои исследования Н.А. Рыбников , В. Катанян и другие.
В XIX–XX вв. русская культура, по выражению А. Искандерова, пережила «мемуарную лихорадку» , которая была результатом выработавшегогся в ходе XIX столетия внимания к отдельной личности, ощущавшей свою индивидуальность и творческий потенциал. Немалый вклад в этот процесс внесли и русские историки С.Ф. Платонов и Р.Ю. Виппер, видевшие необходимость психологизации исторического процесса и изучения личности в истории. Они отталкивались от теории познания исторического процесса, ставившей во главу угла интерес к отдельно взятой личности. Это – один из признаков разрыва со старым феодальным мировоззрением с его стремлением во всем походить на своих предков, где оригинальность и самовыражение не находили признания. Процессы, характерные для русской культуры в целом, имели место и в ее местных ипостасях. Кубанские дворяне также приняли участие в мемуаротворчестве.
Значительную долю населения Кубанской области в конце XIX в. составляли казаки (48,3 %) . Они задавали тон в культурной жизни области. Интеллигенция и офицеры, вышедшие из недр этого сословия, ощущали потребность в осмыслении своего персонального жизненного опыта, обратившись к мемуаротворчеству. Среди созданных тогда мемуарных произведений информацию о детстве несут лишь немногие, и это вполне объяснимо. Главное содержание жизни казака – военная служба, которая в основном и описывалась. Но некоторые авторы, хотя и вышедшие из казачьей среды, все-таки обратились к теме детства. Таковыми являются неопубликованные воспоминания офицера-педагога Максима Ивановича Недбаевского, хранящиеся в Государственном архиве Краснодарского края в виде переплетенной отксерокопированной машинописной копии, насчитывающей более 150 страниц. Текст озаглавлен: «Воспоминания офицера Ейского полка Кубанского казачьего Войска Максима Ивановича Недбая (Недбаевского)».
Открыть в Word и прочесть статью целиком