1905 г. ознаменовался невиданным ростом общественного недовольства в России, рабочими стачками и аграрными беспорядками. В бурном потоке социальных протестов всплыла пена уголовной преступности. 26 февраля 1905 г. была восстановлена должность наместника царя на Кавказе, которому полностью передавались военно-административная и полицейская власть в обширном регионе. Это было связано с необходимостью оперативно решить все вопросы общественного спокойствия в многонациональном и сословно мозаичном крае.
В.Н. Ратушняк (г. Краснодар)
1905 г. ознаменовался невиданным ростом общественного недовольства в России, рабочими стачками и аграрными беспорядками. В бурном потоке социальных протестов всплыла пена уголовной преступности. 26 февраля 1905 г. была восстановлена должность наместника царя на Кавказе, которому полностью передавались военно-административная и полицейская власть в обширном регионе. Это было связано с необходимостью оперативно решить все вопросы общественного спокойствия в многонациональном и сословно мозаичном крае.
17 октября 1905 г. Николай II издал манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», которым населению России даровались незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов. Властям повелевалось принять меры к устранению беспорядков, бесчинств и насилий над мирными гражданами. Однако опубликование манифеста не успокоило население, часть его в силу дарованных свобод сделалось более раскованной и менее законопослушной. Страну захлестнули демонстрации и митинги. Отвлечение полиции на контроль за ними развязало руки хулиганам и преступникам. Уже 18 октября 1905 г. городской голова Г.С. Чистяков сообщил Екатеринодарской городской думе о том, что в городе разыгрались «возмутительные насилия над личностью и имуществом отдельных горожан, грабежи и пожары, по улицам и сейчас продолжают ходить толпы хулиганов, местами происходят нападения и ограбления лавок и магазинов».
Газета «Кубанская жизнь» писала в 1906 г., что на Кубани «убийства и грабежи прогрессируют с неимоверной быстротой». 3 января 1906 г. Кубанская область была переведена на положение чрезвычайной охраны, а 30 октября – на военное положение. Начальник области получил полномочия генерал-губернатора, военно-окружной суд осуждал преступников по законам военного времени, за разбойные нападения мог приговорить к смертной казни через повешение. Первое, что сделали кубанские власти – стали изыскивать средства для увеличения штата полиции. Нужно было увеличить не только их численный состав, но и их финансовое обеспечение. Не все готовы были рисковать своей жизнью за мизерную плату. В России в 1906 г. было убито 324 и ранено 337 служащих полиции, в 1907 г. соответственно 380 и 552. На Кубани только в 1907 г. погибло 15 полицейских.
Преступники наглели. 22 июля 1907 г. произошел беспрецедентный случай – вооруженные преступники попытались напасть на Екатеринодарскую областную тюрьму. 1 октября 1907 г. вооруженная банда трижды штурмовала почтовое отделение в поселке Горячий Ключ, которое охраняли трое полицейских и казаки. Так как у МВД не было средств, чтобы увеличить штаты полиции на Кубани, местные власти пытались решить эту проблему за счет привлечения внебюджетных средств. Исполняющий должность временного генерал-губернатора кубанский атаман Н.И. Михайлов издал строгое предписание об обязательном содержании ночных сторожей всеми владельцами недвижимого имущества. От них потребовали ежемесячно вносить в кассу городской управы денежные средства на жалованье нанятым полицией сторожам в размере 30 руб. с каждого квартала (по 15 руб. на одного ночного сторожа). Эти сторожа находились в прямом подчинении городской полиции, которая снабжала их специальными бляхами, свистками, огнестрельным и холодным оружием. Кроме того. Многие крупные землевладельцы и промышленники сами проявляли инициативу и за свой счет содержали вооруженных сторожей и полицейских стражников.
Монастыри, ставшие жертвой частых нападений преступников, тоже озаботились своей охраной. Так, 7 декабря 1907 г. настоятельница Покровского женского монастыря (ст. Динская) Рафаила подала прошение атаману Екатеринодарского отдела генерал-майору В.П. Савицкому следующего содержания: «Желая установить более надежную охрану личной и имущественной безопасности и во вверенном мне Покровском женском монастыре, я покорнейше прошу об учреждении при монастыре в помощь имеющемуся полицейскому уряднику двух стражников (низших полицейских служителей) с тем, чтобы они были ответственны перед начальством за упущения или злоупотребления свои по службе, с окладом жалованья им по 180 рублей в год каждому и с квартирой на счет монастыря, кроме того прошу иметь в монастыре 5 револьверов «Браунинга» для вооружения вольнонаемных сторожей монастыря».
Помимо стражников, нанимаемых частным порядком, особое внимание было уделено увеличению штата полиции и тем обязанностям, которые налагались на нее в сложившейся чрезвычайной ситуации. Так, майкопский полицмейстер потребовал от чинов полиции взять под контроль всех лиц прибывающих в город. Для этого домохозяева обязаны были сообщать полиции о квартирантах с предоставлением подтверждающих домовых книг. Ейский полицмейстер сообщал начальнику Кубанской области, что для «искоренения разбоев он назначил усиленные наряды городовых, которые в ночное время патрулируют возле магазинов и торговых заведений».
Особенно остро стоял вопрос об охране правопорядка в таком крупном селении как Армавир. По полицейским сводкам Армавир выделялся как крупнейший криминальный анклав Кубанской области. Поэтому контролировать там ситуацию небольшим числом полицейских урядников и сельских стражников было чрезвычайно трудно. Армавир нуждался в полиции городского типа. 13 августа 1907 г. начальник Кубанской области обратился к начальнику штаба Кавказского военного округа с предложением ввести за счет казны временно, до преобразования селения Армавир в город, особую городскую полицию. В сентябре 1907 г. было принято решение организовать в Армавире полицию по образцу городских во главе с полицмейстером и двумя приставами. Предлагалось так же учредить в Армавире сыскную часть, которая бы занималась розыском не только политических, но и уголовных преступников. 23 октября 1907 г. в Армавире приступили к службе и.о. полицмейстера, два пристава и 98 полицейских. 15 тыс. руб. на армавирскую полицию выделил сельский сход Армавира, а остальную сумму более 40 тыс. руб. предполагалось взыскать с коренных и иногородних жителей селения.
Одной из мер ослабления криминогенной ситуации было выдворение, в частности, из того же Армавира лиц, поднадзорных полиции. В Армавире таковых находилось более 400 человек. Что касается станиц, то на основании уже существовавших законоположений казачьи общества широко использовали свое право «удаления из своей среды порочных лиц» и выслали за пределы области «более 3000 человек, замеченных в грабежах, убийствах, кражах, скотоконокрадстве, укрывателей краденного и т.п.».
В период действия военного положения наделенный правами генерал-губернатора начальник Кубанской области получил дополнительные права по наведению порядка. Так, он имел теперь право уголовные дела передавать на рассмотрение военного суда, воспрещать отдельным лицам пребывание на Кубани, высылать по своему усмотрению подозреваемых в противоправных деяниях лиц за пределы области и т.д. Были значительно расширены и права полиции. Теперь она могла задерживать подозреваемых в преступлениях на более длительный срок, а именно до двух недель, производить обыски в любых помещениях и налагать на них арест. Но о всяком задержании и освобождении подозреваемых полиция обязана была составлять постановление, копия которого передавалась представителю прокурорского надзора, а сам факт сообщался генерал-губернатору. Усиливалась и ответственность лиц, причастных к наведению порядка. Закон прямо гласил, что «в случае бездействия власти административных лиц при исполнении ими служебных обязанностей в местностях, объявленных на военном положении, лица сии могут быть, по определению суда, подвергаемы определенным в законе взысканиям не только в высшей оных мере, но даже одною и двумя степенями выше».
Возросшая в годы революции преступность потребовала и от горских обществ принять соответствующие меры по борьбе с ней. 24 января 1907 г. атаман Баталпашинского отдела писал временному генерал-губернатору Кубанской области, что «все аульные общества Баталпашинского отдела, осознав, что силами одной полиции нет физической возможности бороться с преступлениями и достигнуть намеченный цели, если само население не станет на сторону справедливости и не придет на помощь полиции, для чего и был собран сбор в ст. Баталпашинской по два уполномоченных от оных и аульных старшин, которые в присутствии атамана отдела постановили мероприятия по искоренению преступности». К сожалению, не удалось выяснить, какие общественные мероприятия наметили руководители аулов.
Принятые властями меры, поддержанные станичными и аульными обществами, смогли сбить волну преступности. Так, если в 1906 г. в Кубанской области было 2783 кражи, то в 1907 г. – уже 2035, в 1908 г. – 1553. Значительно сократилось число грабежей и разбоев. Открытие в 1908 г. сыскных отделений в Новороссийске и Екатеринодаре способствовало раскрываемости преступлений. 17 июня 1909 г. указом императора Николая II военное положение в Кубанской области было отменено.
XVI Адлерские чтения. Личность, общество, государство. Проблемы развития и взаимодействия: межрегион. научн.-практ. конф., 2-6 окт. 2009 г.,/ Адм. Краснодар. края, Краснодар. регион. орг. о-ва «Знание» России, Кубан. гос. ун-т, Фил. С-Петербург. Ин-та внешнеэконом. Связей, экономики и права в г. Краснодаре. –Краснодар: Традиция, 2009.