Развитие торговли в Черномории, усиление обмена с внутренними губерниями России продукцией сельскохозяйственного производства и животноводства свидетельствовало о росте производительных сил и содействовало их подъему в целом по стране.
Вопрос об организации меновых отношений с горцами поднимался еще до образования Кавказского наместничества. В 1780 г., например, предлагалось проводить меновую торговлю в таких пунктах как Екатериноград, Георгиевск и Ставрополь. В указе 1785 г. так же говорилось о необходимости создавать города не только для обуздания «своевольных» народов, но и для развития торговли с ними. В 1787 г. правительство выделило значительные средства для развития торговли с Китаем, Ираном и «другими азиатскими областями», в число которых входили и северокавказские земли.
Л.Д. Федосеева
кандидат исторических наук,
доцент кафедры Отечественной истории Адыгейского государственного университета
Развитие торговли в Черномории, усиление обмена с внутренними губерниями России продукцией сельскохозяйственного производства и животноводства свидетельствовало о росте производительных сил и содействовало их подъему в целом по стране.
Вопрос об организации меновых отношений с горцами поднимался еще до образования Кавказского наместничества. В 1780 г., например, предлагалось проводить меновую торговлю в таких пунктах как Екатериноград, Георгиевск и Ставрополь. В указе 1785 г. так же говорилось о необходимости создавать города не только для обуздания «своевольных» народов, но и для развития торговли с ними. В 1787 г. правительство выделило значительные средства для развития торговли с Китаем, Ираном и «другими азиатскими областями», в число которых входили и северокавказские земли.
Без торгового обмена с горскими народами русские и украинские переселенцы в то время не могли обойтись. Уже тогда в Черноморском казачьем войске меновая торговля принимала в отдельные периоды большую активность.
Между тем, она начала заметно сокращаться уже в начале 20-х гг. XIX в. Меновая торговля сдерживалась установленными ранее и почти не меняющимися правилами. В таком виде она была крайне невыгодна для основной массы горцев и ограничивалась главным образом солью. В Черномории торговля велась более активно. Об этом свидетельствуют данные о торговле,в 1842 – 1843 гг. через Екатеринодарский карантин [1].
Обычной формой торговли в Предкавказье в конце XVIII – первой половине XIX вв. были ярмарки. Впервые они появились при Ставропольской и Георгиевской крепостях в 1781 г., т.е. ещё до открытия Кавказского наместничества [2]. Из казачьих ярмарок в пределах Кавказского линейного войска самой крупной была ярмарка в станице Новопокровской, оборот которой составлял третью часть оборота всех казачьих ярмарок войска.
К середине XIX в. ярмарочная торговля в Предкавказье достигла значительного размаха. Только в Черномории в 30-40-х гг XIX в. насчитывалось до 30 ярмарок, на три из них – Благовещенскую, Троицкую и Покровскую в 1837 г. было завезено различных товаров, пригнано скота и лошадей на сумму 2054760 руб., из них продано на сумму 738780 руб.
Черноморскому казачеству, вопреки утверждениям дореволюционных казачьих историков, было не чуждо торговое дело. В Черномории в 1846 г. насчитывалось 316 и в 1847 г. – 302 торговца [3].
Развитие торговых отношений с горцами в Черномории путем ярмарок продолжалось и в дальнейшем. Их оборот зависел от состояния политической обстановки, времени года, экономического положения и пр. Об этом свидетельствуют некоторые данные о ярмарках в Екатеринодаре в 1846 г. [4]
В середине XIX в. путем торговых операций важные ключевые позиции в экономике Черномории захватили керченские греки братья Александр и Алексей Посполитаки. Общее число купцов на Кавказской линии и в Черномории к этому времени превышало 500 человек [5]. Купечество и мещанство в первый период создания Кавказского наместничества были малочисленны, не имели достаточных сил и средств для ведения активной торговли и не могли в какой-либо степени конкурировать с приезжими купцами из внутренних губерний, и поэтому постоянно обращалось с просьбами о помощи и ограждении их прав.
Не лучшим было положение торговли и в Черномории. Здесь она сосредотачивалась в основном в руках иногородних купцов, хотя и сами казаки, особенно из числа зажиточных, занимались продажей скота и др. Необходимость сбыта своей продукции и получение денег стали их естественной потребностью. И если крестьяне и горские народы еще могли в какой-то степени обходиться продуктами своего, подчас натурального хозяйства, то казаки Кавказского линейного и Черноморского войск вынуждены были все время изыскивать средства для покупки привозных товаров, обязательных для снаряжения казака на службу. Необходимо было приобрести коня, седло, обувь, одежду по форме, значительную часть оружия и пр. [6] Для этого требовалось в 30-х гг. XIX в. более 100 рублей. Суммы расходов были особенно значительными, если на службу из одной семьи отправлялось несколько человек.
Кавказская администрация и петербургские власти были заинтересованы в расширении торговли самим казачеством. С этой целью в выработанных положениях по Черноморскому казачьему войску 1842 г. было определено создание торговых казачьих обществ. В целях сохранения сословных интересов запись в торговое общество и разрешение вести торговлю предоставлялось преимущественно членам войска, таким образом, в казачьих станицах в первой половине XIX в. торговые отношения стали укрепляться.
Торговое общество казаков Черноморского казачьего войска было учреждено войсковыми властями в 1842 г. в интересах развития внутренней торговли, для получения казаками средств «к снабжению себя необходимыми потребностями и к выгоднейшему сбыту произведений своей земли» [7]. Торговое общество казаков Кубанского войска включало 200 служащих казаков. Оно действовало по подобию созданного в 1835 г. общества казаков войска Донского. К числу задач Торгового общества относились организация через меновые дворы, базары и ярмарки «мирных» торговых сношений с закубанцами, создание разного рода войсковых промыслов – соляного, рыболовного, кирпичного и др., которые сдавались на откуп и в аренду по мере обживания казаками Черномории.
Торговое общество юридически было оформлено «Положением о Черноморском казачьем войске». В 1845 г. было введено Положение о Торговом обществе казаков Кавказского линейного войска. Оба Положения узаконили разделение торгующих казаков на две категории: «занимающихся торговлей только временно, пока не доходит служебная очередь, и поступающих в особое Торговое общество с личным освобождением от службы военной и гражданской». После объединения черноморцев и линейцев в Кубанское казачье войско, устав Торгового общества был доработан и утвержден наказным атаманам и начальником Кубанской области в 1860 г.
Механизм вступления казака в Торговое общество требовал подачи в войсковое хозяйственное правление прошения с приложением двух следующих документов: свидетельства о «благонравности» просителя за подписью правления станицы, к которой он принадлежал, и свидетельства доверенных общества о наличии у просителя требуемого правилами наличного капитала в деньгах и товарах, а также внесения «капитальных» денег в доход войска. Разрешение на зачисление в Торговое общество могло состояться с согласия войскового правления и атамана как последней инстанции. Казаки, состоявшие в Торговом обществе, могли быть исключены из него либо по собственному желанию, либо по несостоятельности, либо за правонарушения. В этом случае они поступали в общий список служилых казаков и становились первоочередными на полевую службу в полках, а за выслугой лет записывались для первоочередной службы в войске.
Был введен институт доверенных из 6 человек, избранных из среды членов общества, с полномочиями «попечителей по делам торговли», и торговый словесный суд из двух выборных судей. И те, и другие состояли в полном распоряжении и зависимости от войскового правления [8].
Торговое общество являлось организацией замкнутой, носящей сословный характер и подведомственной войсковым властям как часть войскового хозяйства. Торговые казаки считались военнослужащими с положенным им сроком службы. Поначалу торговая деятельность казаков пространственно ограничивалась войсковыми пределами и была ориентирована на удовлетворение потребностей войсковых обитателей во всем необходимом для обустройства и выживания. Однако внутренних ресурсов явно не хватало. Возникла проблема торгового партнерства. Она была в значительной мере решена организацией взаимовыгодной меновой торговли с ближайшими соседями – закубанцами (невзирая на военное противоборство сторон) [9]. Местом сделок служили принадлежавшие войску меновые дворы. Казаки опосредованно приобщались к этому виду торговли, приобретая за деньги у смотрителей дворов часть закупленных у закубанских горцев товаров как на личные нужды, так и для их перепродажи. Частыми клиентами меновых дворов были заезжие и местные армяне – купцы. Пик коммерческой деятельности торговых казаков пришелся на 50-60-е гг. XIX в. К этому времени в ассортименте казачьей торговли возросла роль продуктов сельского хозяйства (хлеба в зерне и муке, скота – рогатого, рабочего, овец и лошадей). Наблюдалось имущественное неравенство в среде членов Торгового общества: в нем соседствовали – зажиточное меньшинство, сумма наличного капитала которого превышала 10 тыс. рублей серебром, среднедостаточное большинство, сумма капитала которого колебалась от 1700 руб. до 5 тыс. руб. серебром и меньшинство, не имевшее никакого капитала [10].
Сложно складывались отношения между военными властями и Торговым обществом. Причина состояла в негативном отношении части полковых и бригадных командиров к самому факту существования этого общества. Они рассматривали его как «крышу» для казаков, уклоняющихся от несения войсковой службы. Подозрительно относясь к торговой деятельности членов общества, они подвергали их всякого рода притеснениям и запретам, мешавшим нормальному ведению дел. Жалобы торговых казаков достигли высшего начальства Кубанской области. Войсковому правлению было предложено в 1860 г. предпринять ряд действенных мер по устранению недостатков. Войсковым и бригадным командирам было запрещено вмешиваться в дело зачисления казаков в Торговое общество и исключения из него. Были повышены полномочия и престиж доверенных от общества.
И все-таки в 1871 г. Торговое общество было закрыто. Акт этот объективно оправдан тем, что введенная в первой половине XIX в. система организации торговли и промысла себя изжила. Окончание Кавказской войны в 1864 г., открытие портов на Черном и Азовском морях – все это создало широкие перспективы экономического развития Кубани. Нужна была новая система хозяйствования, основанная не на сословной замкнутости, а на открытости, поощрении индивидуальной и групповой инициативы. Нельзя в то же время отрицать того, что Торговое общество в тех конкретно-исторических условиях, в которых оно существовало, во многом оправдало свое назначение.
Примечания:
1. Чекменев С.А. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII – 1-й половине XIX вв. Пятигорск, 1967. С. 261.
2. Прозрителев Г. Ставропольская губерния в историческом, хозяйственном и бытовом отношениях. Ставрополь, 1925. С. 12.
3. Голобуцкий В.А. Черноморское казачество. Киев, 1956. С. 298-299.
4.Трехбратов Б.А. История Кубани с древнейших времен до начала XX в. Краснодар, 2000.
5. Небольсин Г. Статистическое обозрение внешней торговли России. Ч.1. СПб., 1850. С. 222.
6. Голобуцкий В.А. Указ. соч. С. 309.
7. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1913. Т. 2.
8. Мошкович Г.Г. Войсковое торговое общество и его роль в социально-экономическом развитии Кубани в 40-60-х гг. XIX в. // Сборник научных трудов. Краснодар, 1993.
9. Чекменев С.А. Указ. соч.
10. Трехбратов Б.А. Указ. соч.
Вопросы казачьей истории и культуры: Выпуск 7 / М.Е. Галецкий, Н.Н. Денисова, Г.Б. Луганская; Кубанская ассоциация «Региональный фестиваль казачьей культуры»; отдел славяно-адыгских культурных связей Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований им. Т. Керашева. – Майкоп: Изд-во «Магарин О.Г.», 2011.