Е.Н. Кумпан,
кандидат исторических наук. КубГУ
С завершением Кавказской войны и переселением горцев на плоскость для поддержания стабильного мира в регионе необходимо было способствовать вовлечению горских народов в систему общероссийских ценностей. Сближение горцев, значительная часть которых исповедовала ислам, с русским населением страны иногда принимало форму крещения в православных традициях.
Причины, по которым горцы обращались к православию, различны. Так, вскоре после завершения войны в Кубанское областное правление поступали прошения о крещении горских детей, живших у казаков. Известно, что в ходе Кавказской войны горские дети иногда попадали в казачьи семьи, часто эти дети воспитывались в православных традициях. Однако в возбужденной между попечителем горских народов и главным священником Кавказской армии переписке по поводу принятия христианства горцами подчеркивалось: «Над малолетними евреями, магометанами и язычниками, не достигшими четырнадцатилетнего возраста, совершать таинство по обряду православной веры не иначе как с согласия их родителей или опекунов, изъявленного письменно». Это правило было опубликовано в № 3 Кубанских областных ведомостей за 1866 г.
В 1867 г. к попечителю горских народов обратился есаул Игнатенко из станицы Старощербиновской, который просил о крещении 2 девочек (10 и 7 лет) и шестилетнего мальчика, находившихся у него «в услужении». Казак сообщал, что дети обучены основным молитвам и символам веры. Попечитель горских народов постановил отказать Игнатенко, ссылаясь на то, что дети до 14 лет должны быть крещены только с согласия родителей или опекунов (либо, в исключительном порядке, с особого разрешения Синода).
Интересен случай в станице Мартанской: 27 июля 1865 г. в нее «явились две девочки черкешенки, первая лет шестнадцати, вторая лет четырнадцати, объявив, что они не имеют родителей и родственников и находятся у какого-то черкеса в крестьянах, у которого им не хорошо. Вышли же они для того, чтобы принять христианскую веру и жить у русских». Автор письма, член мартанского станичного правления, сообщил также, что «на следующий день приехали черкесы из аула» и забрали девочек, однако через три дня, 31 июля, на рассвете пришла старшая девочка и «неотступно просит защитить ее от черкесов и допустить к принятию Святого крещения».
Автор письма спрашивал у командира 27 конного полка Кубанского казачьего войска – как действовать дальше, указывая, что девушка находится у станичного священника. Письмо было передано в канцелярию попечителя горских народов. Им было возбуждено расследование, в результате которого выяснилось, что обе девочки действительно состоят в крепостной зависимости, но хозяин обращается с ними хорошо, при этом старшая девочка слабоумна, – и эти сведения подтвердили старшины аула. Что касается принятия православия, то девушки заявили об этом под влиянием священника, и впоследствии младшая передумала и, забрав сестру, отправилась в аул.
Иногда причиной для перехода горцев в православие было желание вступить в брак: еще во время Кавказской войны, в 1842 г., императором было дозволено «пяти пленным черкешенкам, согласно их желанию, вступить по принятии святого крещения в законный брак с нижними чинами», а также пожаловано по 45 руб. 75 коп. серебром на каждое такое семейство «для первоначального обзаведения».
Высочайше было разрешено и впредь допускать таковые браки: действительно, в фонде 774 (Канцелярия помощника начальника Кубанской области по управлению горцами) Государственного архива Краснодарского края встречаются подобные ходатайства и положительные ответы на них. Подчеркнем, что во всех случаях местные светские и духовные власти обязывались строго наблюдать за тем, чтобы обряд крещения предшествовал обряду венчания.
Были случаи массовых прошений о принятии православия: в 1864 г. к главному священнику Кавказской армии обратились крестьяне-кабардинцы в числе 17 чел. Иногда горцы ходатайствовали перед властями о разрешении им после крещения поступить на службу в Кубанское казачье войско. При крещении совершеннолетних горцев соблюдалось общее правило: переход в православие должен был осуществлен добровольно, с пониманием смысла этого поступка.
После крещения, согласно общероссийской практике, горцев старались сразу же переселять в станицы и города, к православному населению, как правило, по выбору крещенного, считая, что поселение новокрещенного к православным будет способствовать укреплению его веры. Одновременно это помогало избежать воздействия мусульманской среды. Однако в ряде случаев возникали препятствия, связанные со сложностью адаптации горцев в иноэтничной среде.
В 1865 г. в канцелярию помощника начальника Кубанской области по управлению горцами обратился «вышедший из гор и принявший православное крещение Василий Василевский», после крещения проживавший в Екатеринодаре, с просьбой дать ему письменный вид, по которому он смог бы жить как в Екатеринодаре, так и в Ставропольской губернии. В прошении указывалось, что «сейчас он сталкивается с опасениями жителей Екатеринодара». Искомую бумагу он получил.
В начале 1868 г. в результате проверки, проведенной войсковым правлением в Псекупском округе, было выяснено, что среди мусульман живет недавно принявший православие Жако Кат. Помощник начальника Кубанской области по управлению горцами, руководствуясь вероисповедным законодательством, предписал «отобрать у Ж. Кат подписку с обязательством, в определенный законом срок избрать себе род жизни в одном из христианских обществ». Ж. Кат отказался представить подписку, указав, что «не хочет жить между христианами, а желает остаться в ауле и обратиться опять в магометанство».
Этот прецедент послужил причиной обращения начальника области к Главнокомандующему Кавказской армией – за «руководительными указаниями по вопросу о горцах, желающих принять православие». Главнокомандующий признал полезным, чтобы «те из горцев, которые примут православие, выделялись из аульных обществ, к коим они принадлежали, и поселяемы были совместно с христианским населением». На это переселяющимся могло выдаваться денежное пособие, сумма которого должна была каждый раз уточняться.
В результате было приказано: Жако Ката «водворить на жительство между христианами» Кубанской области в г. Ейск и обратиться к духовенству с просьбой «мерами увещевания и вразумления склонить Жако Ката к возвращению в православие». В противном случае, т.е. отказавшись от православия, он подлежал высылке во внутренние губернии России в соответствии с действовавшим законодательством. Ж. Кат был переселен в Ейск и после бесед со священником отказался от принятия ислама.
Через 2 года исполняющий обязанности начальника Ейска обратился к начальнику области, указав, что Жако Кат, ссылаясь на болезнь и отсутствие работы в Ейске, просил разрешить ему переселиться в Армавир, где собирался взять земельный участок. Начальник Кубанской области постановил отказать, на том основании, что Ж. Ката переселили именно в Ейск с целью изоляции от горцев – в Армавире же численность горского населения была гораздо выше и изоляция становилась невозможной. Решение было вынесено только в мае 1870 г.: когда предписание было доставлено в Ейск. Ж. Кат скрылся и по запросам нигде найден не был.
Указанное правило действовало до начала ХХ в., однако после его отмены из районов, населенных мусульманами, неоднократно поступали сведения о том, что «магометанин или еврей, принявший Св. крещение, часто подвергается тут же линчеванию, т.е. убивается насмерть своими бывшими единоверцами, и уже обязательно доводится до полного разорения». Отметим, что крещенные татары, опасаясь «неизбежной мести» мусульман-соплеменников, иногда выселялись в специальные христианские поселки, учрежденные в Самарской губернии и Тургайской области. На Северо-Западном Кавказе власти вели наблюдение за тем, чтобы права горцев, принявших православие, но не сменивших место жительства, не ущемлялись их бывшими единоверцами. Например, в мае 1915 г. было отменено решение Кургоковского аульного сбора, лишившего паевого надела своего односельца Э. Унажанова за переход в православие. В документе пояснялось, что, исходя из Положения об аульных обществах, «каковые составляются из всех жителей, водворенных в данном ауле без разницы их по вере, а также принимая во внимание, что православная вера, по основным Законам признается первенствующей и господствующей в Российской Империи, то следовательно переход в православную веру ни в коем случае не может иметь последствием ограничение в каких бы то ни было правах».
Переход горцев Северо-Западного Кавказа в православное вероисповедание во второй половине XIX – начале ХХ в. приветствовался епархиальными и местными властями. Присоединение к православию происходило по желанию горца и в строгом соответствии с общероссийскими законами. Если до начала ХХ в. практиковалось изъятие принявшего крещение по православному обряду горца из привычной ему мусульманской среды, то после либерализации вероисповедного законодательства обязательные переселения горцев перестали практиковаться, но новокрещенным обеспечивалась защита местных властей от возможных притеснений прежних единоверцев.
Конференция «Ф.А.Щербина, казачество и народы Юга России» 2007 год, февраль, г. Краснодар