З.Х. Канаметов,
ассистент кафедры истории и этнографии народов КБР
Кабардино-Балкарского
госуниверситета, г. Нальчик
Аталычеству – т.е. обязательному воспитанию ребенка вне родной семьи, в чужом доме, посвящена
большая, в том числе и кавказоведческая, литература. В дореволюционной и советской этнографии высказывались различные взгляды как на
исторические корни, так и на последующие социальные функции аталычества. Да и в современных исследованиях не существует единого мнения по
вопросу распространения аталычества как некогда общенародного или только относительно позднего элитарного института. Ныне в исторической
науке наиболее обоснованной считается точка зрения, связывающая возникновение аталычества с процессами классообразования и отношениями
сюзеренитета-вассалитета. Но даже если рассматривать аталычество как институт только (или преимущественно) элитарный, надо учесть и то
обстоятельство, что обычаи социализации в разных общественных слоях населения не были наглухо разгорожены.
В адыгском обществе
– видимо, даже в пору наибольшего расцвета феодализма – не существовало полной дифференциации в области воспитания, хотя и
метились многие ее черты. Верхушка общества с её традициями во многом уступала в качестве референтной группы ко всему населению. И если
широкие слои населения по определенным причинам не могли практиковать аталычество в его полном объеме, то они по крайней мере стремились
возместить это какими-то элементами данного института .
Первое упоминание об аталычестве принадлежит итальянскому путешественнику XV в.
Дж. Интериано. «Лишь только сыну знатного исполнится два или три года, – пишет он, – его отдают на попечение одного из
слуг, и тот ежедневно возит его с собой на коне с маленьким луком в руках, и… учит его стрелять».
В дальнейшем круг этнографических материалов об этом институте значительно расширился, хотя он и не стал предметом специального исследования. Почти ни одно этнографическое описание адыгов не обходилось без упоминания о нём. Авторы стремились не только описать его, но также истолковать смысл бытования столь необычного для европейца способа воспитания представителей господствующего класса.
Так, кавказский генерал-губернатор П.С. Потёмкин в кратком историко-этнографическом описании кабардинцев замечает: «Отцы отдают детей своих на воспитание другим, дабы чрез то не допустить юность вкусить негу, на которую… родителей невольно иногда попускают» . Это было первой, во многом наивной, попыткой объяснения причины существования этого обычая, но многие дореволюционные авторы по существу не пошли дальше этих выводов.
Особое внимание обращает на себя Хан-Гирей – своими более подробными и достоверными, чем у предшествующих исследователей, описаниями института аталычества: «Князья издавна для увеличения своей силы, – пишет он, – искали все возможные средства, чтобы привязать к себе дворян, а эти для всегдашней защиты и вспомоществования себе во всех случаях желали более сблизиться с князьями. Для такого обоюдного сближения нашли вернейшим средством воспитание детей, которое, связывая два семейства родством, приносило обоюдные выгоды».
Постоянная необходимость защиты своей территории от набегов заставляла князей в условиях непрерывной феодальной междоусобицы искать как можно больше союзников среди очень влиятельной и воинственной социальной прослойки адыгского (черкесского) общества – дворянства. Дворяне также были заинтересованы иметь своего покровителя среди княжеских фамилий. При таком методе установленное искусственное родство между представителями различных социальных слоёв общества, которое почиталось не меньше, чем кровное, обязывало эти стороны многому. Они должны были теперь оказывать поддержку друг другу, в том числе дворянин-аталык должен был сопровождать князя – отца его воспитанника во всех его походах и мероприятиях, а он в свою очередь – защищать от посягательств на его свободу и имущество со стороны других людей.
Открыть в Word и прочесть статью целиком