Ранняя история гребенских казаков изучена недостаточно. Фактически не выявлено и местонахождение гребенцов до 1712 г., т. е. до того времени, когда гребенские городки и станицы, бесспорно, располагались уже на левом берегу Терека.
В.Б. Виноградов, Т.С. Магомадова
Ранняя история гребенских казаков изучена недостаточно. Фактически не выявлено и местонахождение гребенцов до 1712 г., т. е. до того времени, когда гребенские городки и станицы, бесспорно, располагались уже на левом берегу Терека.
Часть историков локализует гребенских казаков в XVI-XVII вв. в междуречье Терека и Сунжи, на склонах Терского хребта (Дебу И. О кавказской линии. - СПб., 1829; Шавхелишвили А. И. К вопросу о переселении чечено-ингушских племен с гор на равнину // ИЧИРКМ, вып. 10. - Грозный, 1961; Калоев Б. А. Из истории русско-чеченских экономических и культурных связей. // СЭ, 1961, № 1; Саламов А. А. Из истории взаимоотношений чеченцев и ингушей с Россией и великим русским народом (XVI - нач. XIX). // Известия Чечено-Ингушского НИИЯЛ, т. III, вып. 1. - Грозный, 1963; Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. - М., 1963.). Другие же исследователи полагают, что гребенцы с 20-х годов XVI в. обосновались южнее - на правом берегу Сунжи, у ее нижних притоков, откуда не позднее последней четверти XVI в. переселились к Терскому хребту (Попко И. Терские казаки со стародавних времен. - СПб., 1880; Потто В. Два века терского казачества. - СПб., 1903; Лаудаев У.Чеченское племя. Сборник сведений о кавказских горцах. - Тифлис, 1872; Тотоев М. С. Взаимоотношения горских народов с первыми русскими поселенцами на Северном Кавказе // Известия Северо-Осетинского НИИ, т. XII. - Дзауджикау, 1948; Заседателева Л. Б. К истории формирования терского казачества. // Вестник МГУ, 1963, № 3; её же. Терские казаки. - М., 1974.).
В последние годы нами была предпринята попытка уточнить место первоначального расселения гребенских казаков (Магомадова Т. По следам легенд // Аргун. - Грозный, 1970, № 2; ее же. Городище Джиби-гала // Тезисы докладов и сообщений III Крупновских чтений. - Грозный, 1973; Виноградов В. Б., Магомадова Т. С. О месте первоначального расселения гребенских казаков // СЭ, 1972, № 3.). Первые десятилетия их пребывания на Северном Кавказе мы связываем с лесистыми районами к югу от Сунжи и с северными отрогами Черных гор Ичкерии (Юго-Восточной Чечни), где они жили между чеченцами. Затем (60-70-х годах XVI в.) основной контингент гребенского казачества переселился на север, к Тереку, образовав гребенское казачье войско.
Первое документальное известие о появлении русских казаков на Тереке относится к 60-м годам XVI в. (См. ЦГАДА, ф. Сношения России с ногайскими татарами, кн. 6, л. 145 об.). Однако до 30-х годов следующего столетия точная локализация мест их поселений затруднительна. Бесспорно, лишь присутствие казаков в восточной части Терско-Сунженского междуречья, где они несли охрану «Османовой дороги» - важной по тем временам военно-торговой артерии, выполняли роль дозоров и «застав» на подступах к Сунженским городкам, располагавшимся у слияния Терека и Сунжи (См. Виноградов В. Б.,. Магомадова Т. С. Где стояли Сунженские городки? // Вопросы истории, 1972, № 7, с. 205-208.). Однако точных сведений о местонахождении их поселений во второй половине XVI в. нет (См. Кушева Е. Н. Указ. соч., с. 59-61, 243-244.). Это тем более странно, что район междуречья Терека и Сунжи уже в то время был хорошо известен русским. Здесь с 1567 г. строились первые «государевы городки»; с 1586 г. проходили маршруты частых московских посольств в Грузию и обратно. Весь район находился под пристальным наблюдением воевод Терского города, поставленного на Тюменке в 1588 г. Источники показывают хорошую осведомленность русских дипломатов, военачальников, воевод об этом крае. В документах упоминаются, а иногда подробно описываются местные дороги, «государевы городки», горские «кабаки» (селения), урочища, реки, «колодези» (источники), старинные заброшенные городища, многочисленные «перелазы и перевозы». Но в этом обилии сведений ни разу не названы ни гребенские станицы, ни казачьи городки, и в них нет даже намека на то, что гребенцы оседло жили в этом районе.
Казус этот трудно объясним, но можно допустить, что активные действия казаков в восточной части Терско-Сунженского междуречья не могут сами по себе служить доказательством их здешней «черты оседлости». Область несения «служб» у гребенских казаков была шире, чем район их расселения. Вероятно, городки находились где-то поблизости. И в этом смысле локализация городков (если не всех, то большинства) на левом берегу Терека, связанном с междуречьем несколькими бродами, хорошо известными по источникам XVI-XVII вв., представляется вполне логичной. Но и только.
Более подробны и конкретны документальные данные XVII в., в которых появляются и сведения о расположении городов. 1614 годом датировано, например, сообщение о приезде в Терский город «из Гребеней с Теплые реки атамана казачьего Якова Иванова Гусевского» с вестями о событиях, случившихся на его глазах «в казачьем городке у атамана Овдокима у Мещеряка» (Белокуров С. А. Сношения России с Кавказом, вып. 1. 1578-1613 гг. // Чтения ОИДР, 1888, кн. III, с. 541.). В данном контексте «Гребени» - это Терский хребет, а «Теплая река» - горячие ключи в окрестностях современной станицы Горячеисточненской, часто упоминаемые в документах XVI-XVII вв. Следовательно, казачий городок атамана Мещерякова располагался на правобережье Терека.
Сведения об «острожках» гребенских казаков, якобы виденных ими на возвышенностях Терского хребта, приписываются минералогам С. Фритшу и И. Герольду, посланным в 1628 г. на Северный Кавказ для поисков серебряной и медной руды (См. Попко И. Указ. соч., с. 53; Потто В. А. Указ. соч., с. 66; Гриценко Н. П. Социально-экономическое развитие Притеречных районов в XVIII - первой половине XIX в. - Грозный, 1961, с. 18, и др.). Это, однако, ошибка: оробев «из-за добре страшного пути», рудознатцы не выезжали далее Терского города (Кушева Е. Н. Указ. соч., с. 301-302; Калоев Б. А. Историко-этнографический очерк Садонских рудников (по начало XX в.) // Известия СОНИИ, т. XXI, вып. 1. - Орджоникидзе, 1958, с. 93.), и в их сообщениях гребенские казаки вовсе не упоминаются (См. Кабардино-русские отношения в XVI—XVII вв., т. 1. М., 1957, с. 113-127.). Данные о них содержатся в документах, основанных на «распросных речах» кабардинского мурзы Каншова и связанных с миссией Фритша и Герольда. Здесь неоднократно упоминаются казаки, которые «живут в гребенях» и «кочюют меж того места, где острог поставят (Сунженский острог на правом берегу Терека - Авт.) и Ибакмурзиных детей кабаков (один из районов Малой Кабарды. - Авт.)» (См. там же, с. 114-123.). Содержание документов не оставляет сомнений в том, что в них речь идет о терском правобережье и Терском хребте. Впрочем, отсутствие упоминаний о самих «городках» и необычный для характеристики казаков термин «кочюют» вызывают сомнения относительно того, что конкретно подразумевается в документах - места постоянного жительства гребенцов или временного их пребывания здесь для выполнения хозяйственных или военных нужд.
Более определенные сведения содержатся в статейном описке посольства Н. М. Толочанова и А. И. Иевлева (1651 г.) (См. Посольство стольника Толочанова и дьяка Иевлева в Имеретию 1650-1652 гг. Документы издал и введением снабдил М. А. Полиевктов. - Тифлис, 1926.). На обратном пути из Имеретии в Терский городок это посольство, двигаясь от «реки Курпы» по правому берегу Терека, прошло мимо «казачьих городков», до того как «перелезло» на левый берег реки.
Как видим, наличие казачьего населения собственно «в Гребенях», т. е. в районе Терского хребта, протянувшегося в междуречье Терека и Сунжи, вполне очевидно. Были здесь и городки гребенцов (как правило, не сохранившие собственных названий). Следовательно, сохраняющаяся традиция локализации гребенских казаков в XVII в. на правом берегу Терека имеет основания (Эта традиция опирается отчасти и на карту Северного Кавказа 1719 г., на которой городки гребенских казаков обозначены на правом берегу Терека (ЦГАДА, ф. Кабардинские дела, 1719 г., д. 2, сл. 37 об.- 38; Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв., т. 1, вклейка между стр. 388-389). Тщательный анализ содержания карты, однако, позволяет отнести данную информацию к числу ошибок автора-составителя, которыми грешит карта вне изображения кабардино-адыгских земель (подробно см. Виноградов В. Б., Магомадова Т. С. Первая русская карта Северного Кавказа // Вопросы истории, 1975, № 6). Здесь лишь отметим, что к 1719 г. все казачьи станицы стояли на левом берегу Терека).). Но исчерпывается ли ею вопрос? Обращение к документам доказывает, что нет, ибо содержащиеся в них сведения указывают на левобережье Терека как на район массового обитания гребенцов с 30-х годов XVI в.
Обратимся к источникам, прежде оставшимся в тени при локализации гребенцов (Справедливости ради укажем, что Е. Н. Кушева давно склонялась к тому, что городки гребенских казаков в XVII в. располагались «и на правом и на левом берегах реки» Терека («Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв», т. 1, стр. 398). Отметим также, что в архиве Чечено-Ингушского краеведческого музея находится карта «Расселение чечено-ингушских обществ и освоение плоскости в XVI-XVIII веках» (автор X. А. Хизриев). На ней, кроме станиц XVIII в., на левом берегу Терека обозначены два казачьих городка 1638 г. (атаманов Парамонова и Досаева) и четыре городка 1651 г. (Нижний Черленой, Шевелев, Ишщерской, Оскин).).
В 1637 г., после 34-летнего перерыва, из Москвы в Грузию было направлено посольство Ф. Ф. Волконского и А. И. Хватова. В мае 1638 г. оно двинулось от Терского города к Дарьяльскому проходу. Выйдя в путь 4 мая, послы «майя в 9 день пришли на реку Терек под городок атамана Сергея Досаева». Здесь они простояли три дня и «майя в 13 день послы реку Терек перевезлися», направляясь к Мундаровым кабакам, что стояли близ устья Дарьяла (Полиевктов М. А. Материалы по истории грузино-русских взаимоотношений. - Тбилиси, 1937, с. 233.). Совершенно ясно, что городок казачьего атамана Сергея Досаева находился на северном, левом берегу Терека у одного из «перевозов», которым воспользовались послы.
В этот раз посольству не удалось достичь Грузии, и оно вернулось в Терский город. Вторая попытка была предпринята в июле. Выйдя «с Терека» 19 июля, послы 24-го пришли «на реку на Терек» и стали «выше казачья городка атамана Богдана Парамонова». На следующий день они «перевезлись, реку Терек» (Там же, с. 247.). Следовательно, и этот казачий городок был на левом берегу реки.
Через 7 лет в челобитной кабардинского мурзы К. П. Черкасского упоминается «казачий городок Науры», расположенный в одноименном урочище близ реки Терек (Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв., т. 1, с. 256). Урочище Наур (Науры) неоднократно встречается в документах начиная с 1642 г. (Там же, с. 215, 226, 228, 256.). При этом оказывается, что оно, находясь на так называемой Кабардинской дороге, располагалось по соседству с урочищем Мекень, вверх по течению Терека «от казачья городка Верхней Черленой», на северной (ногайской) стороне реки и от него вела прямая дорога к реке Куре. Значит, Наурский казачий городок был также на левом берегу Терека (в районе существующих до сих пор казачьих станиц Наурской и Мекенской).
Группу гребенских городков называет один из документов 1691 г., в котором описывается месторасположение только что восстановленного Сунженского государева острога. Его укрепления, как известно, были срублены на правом берегу Терека в месте впадения в него Сунжи. Находясь на восточной оконечности мыса, образованного Тереком и Сунжей и защищенный руслами этих рек, Сунженский острог был прикрыт с запада деревянной стеной («стоячим острожком»), протянувшейся «от Терка-реки и Суншинского лесу». С северной (левобережной) стороны Терека острог был укреплен цепью гребенских городков: «Да против стоялово же острогу за Терком-рекою казачей Оскин-городок, от стоялого острогу с полверсты, а казаков в нем живет человек с 30. Да на той же стороне по Терку-реке казачьи городки, городок Ишщерской от острогу в 2 верстах, а в «ем казаков 25 человек, Шевелев-городок, от острогу в 3 верстах, а в нем казаков 20 человек, да Нижний Черленой-городок, от острогу в 5 верстах, а в нем казаков живет 35 человек» (Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв., т. 1, с. 302-303. Столь обстоятельная «роспись» не оставляет сомнений в том, что данный «куст» гребенских городков размещался на левом берегу Терека. Это подтверждает и топонимика данного района. Так, в 3 км к востоку от современной станицы Старощедринской, как раз против устья Сунжи, и ныне существует «Ищерская поляна». В XIX в. здесь, на месте заброшенного городка, располагался и «Ищерский пост». А в 4 км к западу имеются «Щавелево озеро» и «Щавелев бугор», где, по преданиям старожилов, когда-то нахо¬дился городок гребенцов.). Эти казачьи городки контролировали важные броды через Терек к Сунженскому острогу. Их военно-стратегическая роль хорошо показана в челобитной кн. М. С Черкасского, датируемой ноябрем 1651 г. Рассказывая об отражении набега «кумытцких мурз и владельцев и шаховых ратных людей», перешедших Терек в низовьях и двигавшихся вверх по левому берегу реки, князь пишет: «А я... з детишками своими... и с уздени своими от них ушол и стал против твоего государева Суншенского острогу на Терке-реке меж казачьих городков на перелазе, чтоб тех воинских людей к твоему государеву Суяшинскому острогу не перепустити, и кумытцких и кизылбашских ратных людей прогнали и побили и многих переранили». «Погромя врагов», князь «з гребенскими атаманы и казаки из-за Терка-реки перешол к... государеву Суншинскому острогу...» (Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв., т. 1, стр. 304-305.).
В другой группе гребенских городков, располагавшихся выше по Тереку, в районе современной станицы Червлённой, центральным, очевидно, был Верхний Черленой (Там же, с. 226.). Во всяком случае, в упомянутой челобитной М. С. Черкасского «казачьи городки Верхнево Черленово» представлены во множественном числе (не среди них ли нужно искать городки атаманов Досая и Парамонова?). Они, как явствует из документа, охраняли другой важный брод через Терек - «на урочище на Добринском» и также располагались на левом берегу реки (Там же, с. 305).
В 1653 г. русская администрация Астрахани и Терков заинтересовалась виноградарством и виноделием гребенцов. Из проведенных опросов выяснилось, что «виноградного кустья добре много» около Сунженского острога, но более всего «в казачьих городках от Терского города в верстах полуторасте». Астраханским виноделам было указано «сделать виноградного питья, на опыт, сколько доведется» из винограда, что растет «около казачьих городков». К Сунженскому же острогу переправляться им «не было велено, чтоб кумытцкие воинские люди над государевыми людьми какого дурна не учинили» (Там же, с. 317—318.). Это еще один довод в пользу левобережной локализации гребенских казачьих городков, сохранившихся на северной стороне Терека после разгрома Сунженского острога в 1653 г. и отделенных рекою от недружелюбно настроенных «кумытцких ратей».
В XVII в. упоминаются и другие казачьи городки - Медвежинский, Курдюков, Толстопятое, Нижний (Там же с. 315 См. также «Русско-дагестанские отношения. - Махачкала, 1958, с. 192.), точная локализация которых, к сожалению, в настоящее время невозможна.
Разумеется, источники донесли до нас далеко не все названия гребенских городков, которых, как можно предположить, было больше, чем это ныне устанавливается. В сохранившихся документах часто речь идет о «многих казачьих городках» (Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв., т. 1, с. 305, 317, 318, 375 (последний документ датируется 1680 г.).). Но и список выявленных левобережных казачьих поселений достаточно представителен: Наурский, Верхний Черленой, атамана Досая, атамана Парамонова, Нижний Черленой, Шевелев, Ишщерский, Оскин.
Источники конца XVI - первой половины XVII в. определяют численность гребен-ского казачьего войска в 500 человек. Нам не известна численность казачьих гарнизонов всех левобережных городков. Но в Оокин-городке, как мы знаем, было 30, Ишщерском - 25, Шевелев-городке - 20, Нижне-Черленом - 35 казаков. Не менее 25 - 30 казаков, вероятно, было и в Наурском городке, ибо, во-первых, он был самым западным (пограничным) и, во-вторых, разгром, учиненный близ него в 1645 г. Канбулату-мурзе и его тяжеловооруженным узденям (они были на лошадях, в панцирях, «шапках мисюрских»), предполагает значительную численность гарнизона городка. От 20 до 50 казаков, надо думать, было и в других известных нам острожках. Какая-то часть, гребенцов несла постоянную дозорную, караульную и патрульную службу, бывала в разъездах. Другие, наверняка, стерегли свои «юрты» (хозяйственные земли), причем не только на левом, но и на правом берегах Терека. И если учесть все это, то станет ясно: в середине XVII в. значительная, если не большая, часть гребенского войска должна была базироваться на левобережье Терека. Таким образом, несостоятельность бытующей точки зрения, что заселение левого берега Терека гребенскими казаками произошло лишь в 1711-1712 гг. стараниями казанского губернатора П. Н. Апраксина, вполне очевидна. С удовлетворением отмечаем, что в описаниях И. Г. Гербера и А. Ригельмана - первых и наиболее осведомленных знатоков истории гребенцев, собиравших о них материалы в 20-30-х годах XVIII в. (См. Гербер И. Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. ЦГАДА, ф. Ермоловых, д. 315, сл. 1-88. (См. также сб. «История, география и этнография Дагестана. XVIII-XIX вв.); Ригельман А. История или повествование о донских казаках. - М., 1846, стр. 138-140.), также нет и намека на переселение казаков на левый берег Терека в начале столетия. Это событие они относят к значительно более раннему времени. Однако полностью отрицать роль Апраксина в истории гребенцов нельзя. Именно после возглавленного им похода на Северный Кавказ из документов исчезают названия многочисленных небольших гребенских укрепленных городков и появляются известия о пяти крупных гребенских станицах - Курдю-ковской, Старогладковской, Новогладковской, Щедринской, Червленной. Все они располагались в том районе левобережья Терека, речь о котором шла выше. И не в этом ли все дело? Казанский губернатор мог сосредоточить население разрозненных, а потому малочисленных и слабых казачьих городков обоих берегов Терека в пяти больших станицах, которые вместе с цепью казачьих постов вдоль Терека составили важное звено создаваемой Кавказской укрепленной линии.
Впервые опубликовано: История СССР. 1975. № 6, с.160-164.