Представление о своих исторических и сословных правах на землю, отличавшее казачество от других категорий служилого населения и социальных групп, сформировалось вследствие особого характера землепользования, когда владельцем земли «на вечные времена» считалось все войско, и сохранения сословных прав казачества. Чувство хозяина, полновластно распоряжающегося всеми дарами своей земли, проявилось, в частности, в бережном отношении к ней, в культе рационального природопользования. Строгая регламентация хозяйственной деятельности воспринималась казаками как естественная необходимость, смысл которой в максимальном использовании и в то же время сохранении природных ресурсов.
Е.С. Куква, кандидат социологических наук,
старший научный сотрудник лаборатории
этнокультурных проблем Адыгейского государственного университета
Обращаясь к проблеме этнокультурной идентичности российского казачества в целом, следует отметить, что вопрос о соотношении современных казаков с этническими и социальными группами, существующими в обществе, остается открытым. Казаки сочетают в себе и социальные (сословные), и профессиональные, и региональные (пространственные), и этнические характеристики, но не являются моноэтничными. Есть казаки-русские и казаки-калмыки, казаки-башкиры и казаки-осетины, казаки-татары и казаки-армяне и т.д. Казачья идентичность относится к традиционным по механизмам формирования и воспроизводства.
В ходе своей эволюции казачество приобретало социально выраженные сословные, затем – этнические черты. Вопрос о том, чем является казачество – сословием или народом, остро стоял уже в 1917 г. Революция упразднила бы казачье сословие, поэтому лидеры казачества ради сохранения своих привилегий и интересов на общеказачьих съездах и кругах стали доказывать, что казачество – это народ, а не сословие, которое можно было бы уничтожить [1].
Именно такие представления стали причиной того, что в первых законодательных актах, касающихся проблем казачества, оно получило определение «культурно-этнической общности».
В соответствии с этнической типологией, основанной на советской теории этноса, казачество чаще всего характеризовалось как этнографическая или этническая группа русского народа (субэтнос) (Ю. Бромлей). В рамках советской этнологии также казачество называют этносословной группой, входящей в разряд этносоциальных групп. В числе их характерных черт выделяются особенности культуры и быта, связанные с военной службой, двойственное самосознание и др.
Важным в оценке казачества представляется учет следующих обстоятельств. Поскольку его своеобразие исторически сложилось под влиянием конкретной совокупности социальных, этнических, политических, географических и прочих факторов, для понимания отдельных сторон культурно-исторического бытия казачества необходим учет всех этих обстоятельств.
Этноконсолидирующие признаки современного казачества формировались с учетом названных обстоятельств и включают в себя и социальные характеристики. Для исторической памяти казачества характерны представления об общей исторической судьбе, родственности всех казачьих войск, едином образе жизни, сложившемся во времена «предков». Вторым по важности аспектом можно назвать представления о личной свободе каждого казака и полной независимости всего войска. Традиционная организация войска и его управление воспринимались как гарант всеобщего равенства, условие свободы и безопасности членов сообщества. Особое место в самосознании казачества занимают представления о традициях, среди которых доминируют свободолюбие, преданность воинскому долгу, коллективизм, взаимопомощь в различных сферах деятельности, физическое и нравственное здоровье, веротерпимость и пр. Одним из консолидирующих признаков, манифестируемых в процессе возрождения казачества, стала значимость исторического опыта репрессированного народа. Выделяется и регионально-пространственный фактор: казакам было присуще особое отношение к «родной земле», которая считалась помимо прочего собственностью казачьего войска с давних времен, юридически подтвержденной высшей властью.
Представление о своих исторических и сословных правах на землю, отличавшее казачество от других категорий служилого населения и социальных групп, сформировалось вследствие особого характера землепользования, когда владельцем земли «на вечные времена» считалось все войско, и сохранения сословных прав казачества. Чувство хозяина, полновластно распоряжающегося всеми дарами своей земли, проявилось, в частности, в бережном отношении к ней, в культе рационального природопользования. Строгая регламентация хозяйственной деятельности воспринималась казаками как естественная необходимость, смысл которой в максимальном использовании и в то же время сохранении природных ресурсов [2].
Этнокультурный облик казачества характеризовался: доминированием восточно-славянских народов (русских и украинцев) в составе большинства казачьих войск; участием «нерусских» народов в формировании казачества; длительными культурно-хозяйственными контактами с народами Кавказа, Сибири, Средней Азии, Поволжья, Дальнего Востока и др. Вместе с тем конкретные исторические, географические и этнические условия способствовали формированию этнокультурного своеобразия населения отдельных казачьих войск. Поэтому их нельзя считать идентичными в культурном отношении.
Например, в противопоставлении казаков «неказакам» проявилось и конфессиональное обособление уральского казачества. Наибольшее число приверженцев раскола среди всех казачьих войск числилось именно в Уральском войске как в XVIII в., так и в конце XIX в. По данным М. Хорошкина, в 1880 г. среди казаков Уральского войска было более 49 тыс. раскольников, что составляло 40% населения войскового сословия. В Терском войске старообрядцы составляли, по его же сведениям, 30% казаков, в Донском – 8%.
Самосознание уральского казачества в свете всех названных обстоятельств отличалось помимо общих для всего казачества черт сложным переплетением собственно казачьего и религиозного самосознания, а также большей «концентрированностью» всех характеристик казачьего самосознания [3].
Современное казачество является социальной группой с преобладающими корпоративными и политико-идентификационными признаками. Преемственность современного казачества с историческим (существовавшим до 1930-х. гг.) невелика. Ведущими признаками идентификации с казачеством в массовом сознании выступают православная религиозность, служение Российскому государству, воинская профессиональная служба, патриотизм. Это подтверждают и положения Кодекса чести казаков (Казаки всегда служили родной земле, Вере Православной, своему народу и Государству Российскому) [4].
Кодекс чести казака определяет казачество двусмысленно: «Казачество – братство людей, объединенных особым состоянием духа и сознания, нравственности и морали. Казаки – ветвь русского народа со своей культурой, историей и памятью» [5]. То есть, с одной стороны, ар¬тикулируется этнический компонент групповой самоидентификации, с другой – обозначается объединение, основанное на добровольной консолидации «общих духом». Исследователи делают вывод о том, что осознание казачеством собственной самобытности имело место лишь на этнокультурном и сословном уровнях, а на национальном уровне казаки отождествляли себя с русским народом и государством [6].
Можно согласиться с мнением, что современное казачество – в основном, конструируемая, а не «возрождаемая» общность. Про¬цесс «возрождения» казачества в постсоветском обществе 1990– 2000-х гг. объясним с помощью модели этнополитической мобили¬зации. Активисты казачьего движения придавали политический смысл этнокультурным отличительным признакам (диалектам, ценностям и установкам самосознания, историческим традициям, стереотипам поведения). Благодаря данной деятельности осознавались и конструировались коллективные интересы группы, на основе которых формулировались цели и направления политической деятельности [7]. Казачество в современной России рассматривается как социальная группа традиционалистского типа, актуализируемая в условиях трансформаций.
Процесс «возрождения» казачества аргументировался тремя основными подходами к определению сущности современного казачества: сословно-корпоративным, этническим и политико-организационным. При этом трактовки казачества предусматривали в подавляющем большинстве случаев отождествление «исторической» войсковой организации с современным состоянием казаков. Преобладали философские и исторические, а не политологические определения казачества. Итоги переписи 2002 г. подтверждают мысль о конструируемом по преимуществу, а не «наследственном» типе идентичности казаков Кубани. Например, назвавшие себя казаками – более сельская по проживанию группа, чем все население края; группа с преобладанием женского населения; более сконцентрированная в краевом административном центре; сосредоточенная в местностях с миграционными и этническими конфликтами. Их идентичность выражает реакцию на современные проблемы общества в большей мере, чем традиционные ценности и стереотипы [8].
Казачество в постсоветской России, в т.ч. кубанское, является социальной группой, конструируемой активистами движения и публицистами, в первую очередь – на основе этнокультурной идентичности. Традиционная сословная организация казачества невозможна в политической системе Российской Федерации, а исторические формы экономики и военной службы неэффективны. Следовательно, политические ресурсы и функции современного казачества могут обеспечиваться только на основе современных реалий общества путем сотрудничества казачьих движений с более ресурсообеспечеными структурами: Вооруженными силами РФ, правоохранительными органами, предпринимательскими структурами [9].
Реальной задачей современного казачества может быть не реставрация дореволюционного статуса, а формирование новых общественных объединений на основе традиций демократического самоуправления, российского патриотизма, государственной службы. Государство уже идет по этому пути, законодательно определяя правовой статус казачьих обществ (в мае 2009 г. приняты поправки к законам «О государственной службе российского казачества» и «О некоммерческих организациях»). Согласно законам, казачьими обществами считаются организации, созданные гражданами РФ с целью возрождения, защиты прав и сохранения хозяйствования и культуры российского казачества. Члены казачьих обществ принимают обязательство по несению государственной или иной службы и вносятся в государственный реестр [10].
Но что означает «быть казаком» и каким образом люди осознают себя казаками? Исследования донских казаков показали, что на эти вопросы различные категории наших собеседников отвечали существенно по-разному. Внешние наблюдатели – сотрудники областной и местной администрации, научные работники, интеллигенция – единодушно утверждали, что казачья идентичность имеет лишь исторический смысл, т.е. связана с сословной системой, структурировавшей общество в прошлом. Они рассматривают феномен возрождения казачества, с одной стороны, в широком контексте трансформации коллективных идентичностей после распада СССР, а с другой – через призму достижения вполне прагматической цели создания группы политического давления на региональном уровне [11].
Официальные представители казачества не дали ясных и однозначных ответов на вопрос о казачьей идентичности. По словам главы Управления Президента РФ по вопросам казачества, существуют несколько исторических причин для того, чтобы требовать признания существования «казаков». Первая – существование специальных казачьих подразделений в царской армии; вторая – существование казаков как сословия, в которое входили не только военные и которое составляло важную часть местного населения. Поскольку сословия больше не существуют, а обещанное возрождение казачьих военных частей остается маргинальным движением, все потомки донских казаков идентифицируют себя с казачеством как с «народом».
За рамками «теоретических» дискуссий о казачьем народе реальная самоидентификация населения, называющего себя казаками, основывается, судя по результатам опроса, на весьма запутанных убеждениях, хотя существуют определенные критерии, позволяющие человеку причислять себя к казачеству. Большинство женщин говорили, что они
– жены казаков, а их мужья должны были пройти своего рода испытание, отвечая на вопросы атамана. Лишь немногие ссылались на то, что они потомки казаков, но все с готовностью заявляли о своей связи с историческим «казачьим Доном», их родной землей, как будто «быть родом с Дона» – все равно, что «быть казаком». Тот факт, что исторически Донская земля была местом расселения казаков, означает для некоторых знак равенства между «территорией» и «идентичностью» [12].
Этнокультурная идентичность российских казаков формировалась по особенному пути, вбирая социальные (сословные), профессиональные, региональные (пространственные), религиозные и этнические характеристики. Богатый и яркий исторический опыт предопределил судьбу казачьей общности в постсоветской России. Активное движение по «возрождению» больше схоже с конструированием новой общности, так как простое воспроизводство исторических образцов казачьего бытия мало соответствовало современным реалиям.
Примечания:
1. Таболина Т. Основные направления изучения казачества // Возрождение казачества: надежды и опасения. [Электронный ресурс].URL: http://www. carnegie.ru/ru/pubs/ books/ 36246.htm
2. Сагнаева С. Исторические аспекты формирования самосознания уральского казачества и современные проблемы самоидентификации казаков // Возрождение казачества: надежды и опасения.[Электронный ресурс].URL: http://www.carnegie.ru /ru/pubs/ books/ 36246.htm
3. Там же.
4. Кодекс чести казака, утвержденный постановлением Совета атаманов Союза казаков России от 19 февраля 2006 года № 3. [Электронный ресурс]. URL: http://new.allcossacks.ru /modules.php?name =News&file=article&sid=2
5. Там же.
6.Кринко Е.Ф. Проблемы возрождения казачества: теория и практика. [Электронный ресурс].URL: http://www.narod.ru/bks/problem/problemy.htm.
7.Черненко И.А. Казачество как субъект регионального политического процесса (по материалам Краснодарского края): автореф. дисс. соиск. … к. полит. н. [Электронный ресурс]. URL: http://www.kubsu.ru/index.php/rus/ content/ download/5480.
8. Там же.
9.Донцов С. Казачество в постсоветской России // Возрождение казачества: надежды и опасения. [Электронный ресурс].URL: http://www.carnegie.ru /ru/pubs/ books/ 36246.htm
10.Федеральный закон от 5 декабря 2005 г. № 154-ФЗ О государственной службе российского казачества (по состоянию на июль 2009 г. в ред.ФЗ № 245-ФЗ от 03.12.2008; №107-ФЗ от 06.03.2009). [Электронный ресурс].URL: http:// www.legis.ru/misc/doc.php?id=4290.
11.Ростов в дни переписи–2002. Валерий Тишков – личный сайт. [Электронный ресурс].URL: http://Valerytishkov.ru
12. Там же.
Источник: Вопросы казачьей истории и культуры: Выпуск 5/ред.-сост.: М.Е. Галецкий, Н.Н. Денисова, А.Ю. Муляр; Кубанская ассоциация «Региональный фестиваль казачьей культуры»; Отдел славянской культуры Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований им. Т. Керашева. – Майкоп: ООО «Качество», 2010.