Изучение казачьей топонимии Кубани помогает уяснить целый ряд вопросов: языковую и диалектную принадлежность казаков-переселенцев; основные этапы заселения Кубани и ее военно-административное деление; демографическую ситуацию; военные действия на Северо-Западном Кавказе; деятельность отдельных личностей; взаимовлияние языка и культуры казачьего населения и соседних народов и т.д.
Важной составной частью культурно-исторического наследия кубанского казачества являются географические названия (топонимы). Совокупность топонимов на какой-либо территории составляет ее топонимию. (1)
Изучение казачьей топонимии Кубани помогает уяснить целый ряд вопросов: языковую и диалектную принадлежность казаков-переселенцев; основные этапы заселения Кубани и ее военно-административное деление; демографическую ситуацию; военные действия на Северо-Западном Кавказе; деятельность отдельных личностей; взаимовлияние языка и культуры казачьего населения и соседних народов и т.д.
Первыми казаками, поселившимися на берегах Кубани в конце XVII века, были старообрядцы-некрасовцы. Известны названия основанных ими городков: Блудиловский, Голубинский, Чирянский (Чирский) - и слобод: Ирла, Зольник и др.(2) В 70-е гг. XVIII века, теснимые русским правительством, некрасовские казаки переселяются в Турцию. Их поселения просуществовали около 90 лет, не оказав заметного влияния на последующее формирование восточнославянской топонимии Кубани. Лишь в 1843 году на месте бывшего некрасовского городка на Лабе была основана станица, названная Некрасовской в память первых кубанских казаков.
В 1792-1794 гг. началось заселение северо-западной части Кубани черноморскими казаками (бывшими запорожцами). Примечательно, что черноморцы полностью сохранили существовавшее в Сечи деление войска на курени. Казаки каждого куреня селились отдельными куренными селениями (так до 1842 года в Черномории назывались станицы, которые получали названия от названий соответствующих куреней. «Тридцать восемь куреней были тех же самых названий, какие существовали в Запорожском войске, а два добавлены вновь; первый Екатериновский - в честь Императрицы Екатерины, а последний Березанский - в воспоминание взятия черноморцами турецкой крепости Березани».(3)
Большинство куренных названий сложилось на основе украинского языка уже в ХVI-ХVIII вв. По происхождению их можно условно разделить на две группы:
1. Название куреня - производное от названий некоторых населенных пунктов. Принято считать, что каждый курень основывался выходцами из той или иной местности, откуда и получал свое название. Об этом пишет Д.И. Эварницкий: «Оставаясь же на Низу, они мало-помалу складывались в отдельные и небольшие группы, общины или курени, представлявшие на первых порах своего рода землячества».(4)
Например, Батуринский курень - г. Батурин; Ирклиевский курень - г. Ирклиев; Калниболотский курень - село Калниболото.
2. Названия свои некоторые курени получили по имени личности - чаще всего основателя куреня или атамана. Здесь представлена целая галерея выдающихся деятелей Сечи:
- Рогивский курень - между ноябрем 1664 и февралем 1665 годов «козаки... выбрали в кошевые Ивана Ждана, или Рога». (5)
- Поповический курень - назван в честь гетмана Ивана Самойловича, которого называли гетманом-поповичем, так как «Иван Самойлович был сыном священника западной стороны Днепра из села Красного».(6)
- Шкуринский курень - назван в честь кошевого атамана Леско Шкуры.(7)
Особо можно выделить Пластунивский курень. Пластунами назывались казачьи пехотинцы-разведчики. «Один из 38 куреней Запорожья имел, по-видимому, наибольшее число таких «охотников», почему и получил название Пластуновского».(8)
Помимо куренных селений, Черноморское войско организовало ряд кордонов и постов, названия которых остались за будущими станицами.(9)
В начале 1820-х годов на месте прежних постов были основаны куренные селения: Елизаветинское (1821 г.), Павловское (1822 г.), Марьянское (1823 г.), Петровское (1823 г.).(10) Названия посты получили: первые три в честь особ императорской фамилии - Елизаветы Алексеевны (жены Александра I), Марии Федоровны (жены Павла I). Последний получил свое название, как считает С. И. Вахрин, по имени генерала Петра Текелли. (11) Однако, согласно нашим полевым материалам, в этой станице существовала престольная Петровская церковь, что иначе объясняет этот топоним.
Показателем некоторого улучшения демографического состояния ряда куреней может служить появление новых куренных селений в Черномории, в названиях которых присутствуют словообразовательные частицы «ново-» и «старо-». При некотором переизбытке взрослого населения куренное селение имело возможность переселить часть казаков на дополнительный надел. Образуется куренное селение с тем же названием, но с прибавлением частицы «ново-». Старое селение получает частицу «старо-». Например, Стародеревянковское и Новодеревянковское, Старовеличковское и Нововеличковское, Староминское и Новоминское и др. Образуемая пара называется антонимической парой, поскольку здесь противопоставляется «старо-» и «ново-». В топонимике встречаются и другие виды антонимических пар: «малый»-и «большой», «правый»-»левый», «верхний»- «нижний» и т.д. (12)
С 1809 по 1823 гг. в Черноморском войске было составлено 9 антонимических пар «старо-ново». В дальнейшем в кубанской топонимии антонимические пары получили широкое распространение, однако использовалась уже иная, слегка измененная модель, где вторичный топоним образовывался путем прибавления к первичному топониму топоформанта «ново-», но первичный оставлял за собой прежнее название без прибавления частицы «старо-».
В 1842 году, в связи с изданием «Положения о Черноморском казачьем войске», происходит новый этап административных преобразований в Черномории.(13) Курени, согласно этому Положению, переименовывались в станицы. Кроме того, украиноязычные названия куреней подвергались значительной «русификации». Так, например, курень Ведьмедивский стал станицей Медведовской.
Почти одновременно с Черноморией стала заселяться и восточная часть правобережья Кубани, так называемая Старая (Кубанская) Линия. В отличие от украиноязычных черноморцев, линейные казаки в основном были русскоязычными. В Старую Линию вошли станицы Кубанского (1794 г.), Кавказского (1802-1804 гг.) и Хоперского (1825г) полков. На формирование топонимики этих полков значительное влияние оказали названия крепостей и редутов, построенных в период с 1788 по 1791 гг. «Названия некоторых редутов были по именам тех полков, которые здесь были расположены». (14) Так, например, редут Кавказский, на месте которого в 1794 г. была основана одноименная станица, был построен Кавказским егерским полком. (15) Редуты Ладожский, Тифлисский, Казанский и Воронежский также получили названия от соответствующих полков. Другие станицы назывались по близлежащим лесным массивам (Темнолесская и Воровсколесская) и даже в память победы в 1790 г. генерала Германа над турецким полководцем Батал-пашой (станица Баталпашинская). (16)
В конце XVIII - начале XIX вв. на Старой Линии, кроме казачьих станиц, появляются и крестьянские села. Первыми по времени возникновения селами были Новомарьинское, основанное в 1794 году, и Старомарьинское, основанное год спустя. К 1801 году в пределах Старой Линии было уже 11 сел с населением 21337 человек. (17)
В 1832 году из девяти линейный полков было образовано Кавказское линейное казачье войско. По указу от 2 декабря 1832 г. ряд крестьянских селений был преобразован в станицы. К кубанскому полку причислены селения Дмитриевское, Расшеватское, Успенское, Новоалексеевское, Новотроицкое.(18) К Старой Линии были также причислены образовавшиеся из крестьянских селений станицы Ново¬донецкая, Новомалороссийская, Архангельская, Ильинская, Дмитриевская, Сенгилеевская, Каменнобродская, Рождественская, Новомарьевская и Старомарьевская. (19) В 1848 году, с передачей Кавказскому линейному войску Тихорецкой волости, селения Новопокровское, Терновобалковское, Тихорецкое и Новорождественское также стали станицами Старой Линии. (20) Таким образом, казачья топонимия Кубани была дополнена за счет названий бывших крестьянских сел.
Многие крестьянские села Старой Линии своими названиями обязаны православным праздникам. Такие названия населенные пункты получают чаще всего по дню основания, когда они подвергаются освящению и имянаречению по канонам православия. (21) В названиях же линейных станиц церковно-православная лексика на первых порах отсутствует. Ф. Л. Щербина это объясняет тем, что первоначальный состав казаков-линейцев был старообрядческим. «...На Кубань переведены были исключительно раскольники, а раскол, как нежелательная правительству секта, преследовался. Духовные потребности массы поэтому удовлетворялись скрытно и тщательно охранялись от посторонних глаз». (22)
Все же главной причиной здесь видится тот факт, что первые линейные станицы были основаны на месте прежних укреплений, от них они и получали свои названия. Необходимости давать им иные названия (в том числе и из православного календаря) не было.
С преобразованием крестьянских сел в станицы в казачьей топонимии Старой Линии появились такие названия, как Рождественская, Успенская, Архангельская, Новопокровская, Новорождественская, Новотроицкая и др. Макротопоним Старая Линия, вероятно, появился позже, в 1841 году, когда кордонная линия была перенесена с Кубани на Лабу. Равнина между этими реками была названа Лабинской Линией, или Новой, в отличие от прежней, «Старой». Все то же явление антонимии. Новая Линия составляла единое целое со Старой Линией и находилась в укреплении Кавказского линейного казачьего войска. (23)
В топонимии Новой Линии выделяется целый пласт названий казачьих станиц, свидетельствующих о былом пограничном значении района и отражающих особенности военной жизни. Например, станица Надежная «была окружена с одной стороны окопами, которые представляли надежную оборону от неприятеля. Этот признак и лег в основу названия». (24)
Станица Удобная, «по словам старожилов, представляла очень удобную позицию по естественно-географическим условиям». (25) По тому же принципу получили названия станицы Упорная, Передовая, Сторожевая, Преградная и т.д. Некоторые станицы берут свои названия из Православного календаря: Вознесенская - «название обусловлено подвижным в календаре православным праздником «Вознесения Господня», (26) Петропавловская - «именем своим обязана христианским святым апостолам Петру и Павлу, чей праздник - 29 июня 1845 г. - был днем основания станицы рядом с одноименным укреплением».(27)
Другие станицы названы по именам военачальников или лиц Императорской фамилии: Михайловская и Константиновская - названы в честь сыновей Николая I, станица Зассовская и Зассовское укрепление (28) - названы в честь генерала Г. X. фон Засса. «Многие станицы, - по мнению С.А. Загайного, - получили имя действующих на Кавказе полков... Тенгинский полк - Тенгинская станица». (29) Название станицы Владимирской, вероятно, также «полкового» происхождения. (30)
Большое влияние на формирование казачьей топонимии Кубани оказал иноязычный субстрат, прежде всего гидронимия (то есть названия рек, озер, лиманов и т.д.). К северу от реки Кубани и в междуречье Кубани и Лабы преобладает гидронимия тюркского происхождения, Она легла в основу многих названий казачьих поселений, Например, р. Бейсуг - станица Бейсугская, р. Челбасы - станица Челбасская и т.д.После образования в 1860 г. Кубанской области и Кубанского казачьего войска начинается активное казачье заселение Закубанья. Здесь в период с 1861 по 1865 гг. было основано более 80 станиц. (31)
Названия многих из них имеют адыгские корни, Одни станицы получили свои названии от гидронимов: р. Пшеха - станица Пшехская; р. Губс - станица Губская и т.д. Другие имеют этнонимическую основу, то есть названы по адыгским племенам: махошевцы - станица Махошевская; абадзехи - станица Абадзехская. Некоторые станицы названы по каким-то, местным особенностям, Например, станица Келермесская - от адыгского къелир - «черемши», мэз - «лес». «Черемшинный лес». (32)
Представляет интерес вопрос о переименовании в 1807 г. ряда закубанских станиц. (33) До переименования 15 станиц носили названия с адыгской основой, новые названия были созвучны названиям русских городов. (34) Станица Пшишская стала Черниговской, Габукаевская - Рязанской, Псефирская - Костромской. Станицы были названы в честь полков, воевавших на Кавказе. Это подтверждает П. О, Кириллов на примере станицы Рязанской. (35) Полки в русской армии традиционно носили названия городов, где формировались.
Еще одна крупная кампания по переименованию станиц и хуторов Кубанской области была проведена в 1909-1914 гг. по инициативе Войскового архивариуса И. И. Кияшко. В результате на карте Кубани появился ряд названий, связанных с историей Кубанского казачества: станица Чепигинская, станица Атаманская, станица Восточная (в память участия кубанских казаков в русско-японской войне), станица Запорожская и др. (36)
В современной топонимике кубанского казачества можно выделить три основных направления:
1. Научно-исследовательское. Сюда входят собирание и научная обработка топонимического материала, составление топонимических словарей и справочников, (37) написание специальных исследований.
2. Популяризаторское. Популяризация топонимических знаний в периодической печати, выступления на радио и телевидении, разработка вузовского спецкурса по кубанской топонимике и т.д.
3. Прикладное. В связи с возрождением кубанского казачества особую актуальность приобретает вопрос о возвращении утраченных исторических названий улиц, станиц, хуторов. При номинации новых улиц и населенных пунктов следует учитывать рекомендации топонимических комиссий и опыт подобной работы в дореволюционный период.
Все это ставит топонимику в ряд перспективных областей знания, делает работу топонимиста важной и нужной обществу.
Библиографические сноски
1. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В, Н. Ярцевой. - М., «Советская энциклопедия», 1990. С. 515.
2. Короленко П. П. Некрасовские казаки. Исторический очерк, составленный по печатным и архивным источникам /Известия ОЛИКО. Вып. 2. - Екатеринодар, 1900. С. 18; Шкуро В.И. Вольная казачья республика на Кубани и судьба ее обитателей /Из дореволюционного прошлого кубанского казачества. Сборник научных трудов. - Краснодар, 1993. С. 9.
3. Короленко П. П. Черноморцы. СПб., 1874. С. 62.
4. Эвариицкий Д. И, История запорожских казаков. Т. 2. СПб., 1895. С. 63.
5. Эварницкий Д. И. Указ. соч. Т. 2. С. 371-372.
6. Эварницкий Д. И. Указ. соч. Т. 2. С. 469.
7. Эварницкий Д. И. Указ. соч. Т. 2. С, 371.
8. Ратушняк В. Н. Из исторического прошлого кубанских пластунов // Из дореволюционного прошлого кубанского казачества. Сборник научных трудов. - Краснодар, 1993. С. 23.9. Загайный С.А. Происхождение названий некоторых населенных пунктов Краснодарского края //Докл. Сочинского отдела Географического общества СССР. - Л., 1968, С. 193.
10. Государственный архив Краснодарского края (далее ГАКК], ф. 250, оп, 2, д. 536, л. 8-11.
11. Вахрин С. И. Биографии кубанских названий (популярный топонимический словарь Краснодарского края]. - Краснодар-Армавир, 1995. С. 51.
12. Никонов В, А, Краткий топонимический словарь. - М., 1966. С. 496.
13. Основные административно-территориальные преобразования на Кубани (1792-1985). - Краснодар, 1986, С. 14.
14. Щербина Ф. А, История Кубанского казачьего войска. Т. 1. Екатеринодар, 1910. С. 653.
15. Гулиева Л.Г. К изучению топонимии Кубани //Советская этнография. 1968, № 3. С. 94.
16. ГАКК Ф. 396, оп.1, д.10228, л.62.
17. Щербина Ф.А. Указ. соч. Т.2. - Екатеринодар, 1913. С. 186.
18. ГАКК, ф. 396, оп. 1, д. 8407, л. 14,
19. ГАКК, ф. 318, оп, 1, д. 125, л. 1,4-38, 131-157.
20. ГАКК, ф. 670, оп. 1, д. 34, л. 39.
21. Виноградов В.Б. Топонимия Средней Кубани. - Армавир, 1993. С. 56.
22. Щербина Ф.А. Указ. соч. Г. 1, - Екатеринодар, 1910. С. 700.
23. ПСЗ. Собр. 2. Т, 35 (1860). СПб., 1862. Ст. 36268.
24. Гулиева Л.Г. К изучению топонимии Кубани //Советская этнография. 1968. № 3, С. 95.
25. Там же.
26. Виноградов В.Б. Указ, соч. С. 18.
27. Там же. С. 39.
28. Там же. С. 24.
29. Загайный С. А. Указ. соч. С. 193,
30. Виноградов Б. Б, Указ. соч. С. 18.
31. Основные административно-территориальные преобразования на Кубани (1792-1985 гг.). - Краснодар, 1986. С. 22.
32. Меретуков К.Х. Адыгейский топонимический словарь. - Майкоп, 1981. С. 65.
33. Самовтор С.В. Топонимика Закубанья (К вопросу о переименовании ряда кубанских станиц в 1867 году) // Археология и краеведение Кубани. Материалы первой студенческой научной конференции. - Краснодар, 1993. С. 26-28.
34. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2. (1867). - СПб., 1871. Ст. 44968,
35. Кириллов П.О. Станица Рязанская (бывшая Габукаевская). Историко-статистическое описание //Кубанский сборник. Т. 9. - Екатеринодар, 1903. С. 127.
36. Г'АКК, ф. 396, оп. 1, д. 10228; ф. 396, оп. 1, д. 10020.
37. Самовтор С. В. Основные принципы составления Кубанского топонимического словаря //Материалы заседания, посвященного 30-летию научно-творческой, педагогической и общественной деятельности школы академика В.Б. Виноградова (1964-1994). Часть 2. -Армавир, 1994. С. 50.
Источник: Из культурного наследия славянского населения Кубани. – Краснодар: издательство Краснодарского экспериментального центра развития образования, 1997.